Книга Всевидящее око, страница 239 – Найо Марш, Джозефина Белл, Марджери Аллингем

— Отец в самом деле собирался, — подтвердил вдруг Роули, словно молчание Кэмпиона действовало ему на нервы. — Он настоящий мастер своего дела.

— Успокойся, сынок, — Джесси явно был доволен похвалой, но продолжал. — Некоторые такие вещи понимают, некоторые нет. Вы понимаете, it чему я клоню. Ведь я в известной степени выставил себя на посмешище. Суета сует, и только.

— Я вам верю целиком и полностью, — согласился Кэмпион, уже дрожавший от холода. — Вы хотите сказать, что изготовили это сокровище просто для удовольствия. Правильно?

Радостная улыбка озарила лицо Боулса, и впервые глаза его оживленно блеснули.

— Вижу, мы с вами друг друга поняли, сэр, — заявил он, сбрасывая шутовскую маску. — Весь вечер, проведенный с почтенным стариной Лоджем, я думал: — Тот, у кого ты служишь, должен быть исключительным человеком. Так вот я думал, но не был уверен, понимаете. А теперь вижу, что не ошибся. Да, разумеется, я делал гроб больше ради удовольствия. Когда умер мистер Палинод, я был уверен, что получу этот заказ. По правде говоря, начал я свой шедевр, когда он впервые заболел. «Время пришло, — сказал я себе, — начну сейчас, а если нет — то придержу пока…» Не знал тогда, что ждать придется так долго. — Он рассмеялся с искренним сожалением. — Тщеславие, ничего кроме тщеславия. Я сделал его по велению души, а этот старый зануда вдруг отказался. Смех, да и только. Надо же, он вдруг заметил, как я его разглядываю, понимаете.

Представление было прекрасно сыграно, и Кэмпиону даже не хотелось портить игру, но все же он заметил:

— Я полагал, что такого рода вещи делаются по мерке.

Джесси снова оказался на высоте положения.

— Конечно, сэр, разумеется, — с готовностью согласился он. — Но мы, старые спецы, умеем оценить клиента с первого взгляда. Так что если по-честному, я все сделал по себе. «Он не крупнее меня, — говорил я себе, — а если крупнее, тем хуже для него». Дивная вышла вещь. Мореный дуб. Фурнитура черного дерева. Приди вы утром ко мне в контору, я бы показал его во всем блеске.

— Я посмотрю сейчас.

— О нет, пожалуйста, сэр, — отказ был вежливым, но твердым. — В свете фонарика оценить его просто невозможно. Вы меня извините, никак нельзя, будь вы хоть сам король Англии. А в дом его внести я не могу, ведь если кто из стариков сойдет вниз, такое начнется… Нет. Сейчас вы нас простите, а к утру я его вылижу, как картинку. И тогда вы не только признаете, что я им могу гордиться, но даже не удивлюсь, если вы скажете: «Не продавайте его, Боулс. Когда-нибудь в будущем я им воспользуюсь — если не сам, то для друзей».

Лицо его по-прежнему улыбалось, глаза смотрели весело, но под жесткими полями черного котелка сверкали капельки пота. Кэмпион с интересом следил за ним.

— Сейчас я спущусь, — сказал он. — Поверьте, в такую пору покупатель сговорчивее.

— Нет, мы обойдемся и без вас, — реакция Боулса была молниеносной. — Бери крепче, мой мальчик. Прошу простить, сэр. Нужно перенести его через улицу, пока не рассвело.

Держался он прекрасно. Ни следа паники или ненужной спешки. Выдавал его только пот.

— Лодж у вас?

— В постели, сэр. — Голубые глазки снова смотрели по-детски невинно. — Мы сидели, болтали, немного выпили, вспоминая мою покойницу жену, и бедный Мэджерс совсем расчувствовался. Пришлось уложить его в постель, чтобы отдохнул.