Книга Фейк, страница 66 – Нана Рай

– Я думаю, мы с тобой будем пиарить твои картины в моем блоге. Для начала. Все-таки, у меня много подписчиков. Это даст толчок. Затем создадим тебе новый аккаунт, и вуаля – ты быстро наберешь первую тысячу человек. А за ней и десять тысяч, и пятьдесят… Помяни мое слово, через год ты выставишь свои картины в какой-нибудь художественной галерее. – Она задумчиво складывает губы трубочкой и покачивает изящной ступней в полосатом носочке. – У моей мамы есть связи в Москве. Уверена, она поможет.

Даня безвольно опускает руки вдоль тела, скользя взглядом по персиковой коже стройных ног Алексы. Дома она ходит в коротких шортах, в отличие от Галины, которая предпочитает плюшевые костюмы.

А ведь он целовал Алексу. Но, кажется, она уже об этом забыла.

Он нужен ей и в то же время не нужен. И это чувство доводит Даню до отчаяния. Раньше было лучше. Раньше он мог часами разглядывать ее фотографии и мечтать, как они будут вместе. Теперь они вместе, но лучше бы были порознь.

– Почему ты мне помогаешь? Ты не веришь моим словам, видишь, что я влюблен в тебя, но при этом сторонишься. И одновременно с этим пытаешься сделать из меня настоящего художника.

Он сидит ошарашенный. Словно и не он только что произнес эти ужасные слова. Влюблен. Сторонишься. Да кто он такой, чтобы навязывать ей свои чувства?

– П…прости! – Он вскакивает с пуфика. – Я не должен…

– Ну вот опять, – Алекса сурово поджимает губы и встает на колени, грозно скрещивая руки на груди. – За что ты извиняешься? Ты мужчина, и ты только что признался мне в любви. Здесь нечего стыдиться. Но ты, как школьница, прячешься за углом и снова начинаешь заикаться. – Она хмурит брови. – Запомни: никогда не извиняйся просто так, иначе женщины будут считать тебя тряпкой.

– Ты сейчас очень похожа на мою маму, – с легкой улыбкой произносит Даня и садится обратно на неудобный пуфик.

– Замечательно, теперь ты записал меня в мамашки! – Она хохочет. – Знаешь, – Алекса перемещается на край кровати и свешивает ноги вниз, – ты мне нравишься, поэтому я и помогаю тебе. Ты талантливый. Я в восторге от твоих картин и хочу увидеть еще. Но я не люблю тебя. К сожалению. – Она опускает взгляд.

– Любишь другого?

Ответом ему служит молчание. Александра лишь судорожно выдыхает и закрывает глаза. А потом шепчет:

– Лучше бы я любила тебя. Все было бы намного проще.

Дерзкий стук и распахнутая дверь обрывает их катящийся на дно диалог. В спальню вваливается Клементий. Небритый, в мятой рубашке, как будто он не снимал ее уже неделю. Взлохмаченные волосы, и в завершение образа – удушливый аромат бергамота, который тщетно пытается замаскировать запах перегара.

Он трет покрасневшие глаза и медленно переводит взгляд с Алексы на Даню и обратно.

– Явился, не запылился. – Алекса встает, подбоченившись. – И где ты был, заблудшая душа? Со вчерашнего вечера никто тебя не видел. Опять был у своей девахи?

Даня растерянно моргает. Он уже и забыл, что Алекса может говорить по-разному. То как прилежная ученица, а то как базарная бабка.

– Лекси, можно с тобой поговорить? Наедине. – хрипит Клим.

Даня послушно поднимается, но пройти мимо Алексы не успевает. Она крепко хватает его за руку, с подозрением глядя на Клима.

– Когда ты так говоришь, это не предвещает ничего хорошего. Даня, не уходи. Клим сейчас похож на наркомана с большой дороги. – Она отпускает Даню и захлопывает дверь. – Ну-с, выкладывай, что натворил.