Книга Стихея, страница 97 – Нана Рай

Ульям надеялся, что Мари вспомнит… что-то неизвестное ей. Но чуда не случилось. Ее память спала мертвым сном. Однако уже второй человек (если Тину можно назвать человеком) говорил Мари про прошлые жизни. И тем сильнее подарок бабушки Эллиота и Дейзи притягивал внимание. Хорошо, что ведьмы не подвластны, как люди, банальному любопытству.

На улице уже третий день шел дождь, словно Вэйланд накрыл сизый купол из пуховых туч. Студенты не вылезали из комнат и перебежками метались из замка в филиал, где проходили основные занятия, и обратно. Бо́льшую часть времени все торчали в своих комнатах, от чего в общежитии стало шумнее обычного и Мари уже начинала подумывать о том, чтобы переехать жить в город. Но для этого нужны деньги, а просить отца Мари не стала бы и под страхом смерти. Он платил за обучение и исправно присылал деньги на карманные расходы, которых хватало на необходимое: докупить канцелярию, женские штучки, и раз в пару месяцев позволить себе обновку из одежды. Но на большее не хватало. Так что Мари и правда стала подыскивать работу в местных кафешках. Учиться можно и по ночам. В конце концов, сон не так уж необходим, правда? Но сейчас ей стоило разобраться с Уильямом и его загадками.

Пока Мари поднималась на верхний этаж, где однажды на нее напал Эллиот, пытаясь заставить бежать из Вэйланда, ее не покидало чувство, что за ней кто-то наблюдает. Она постоянно оглядывалась, но, кроме спешащих по своим делам студентов, ничего не замечала. Ни единого пристального взгляда. Мари потерла затылок, надеясь хотя бы, что мигрень не застанет ее врасплох, и пошла дальше.

Она ожидала, что найдет профессора в кабинете, но они столкнулись возле винтовой лестницы, которая вела в его башню.

– Мари? – Он старался скрыть волнение и говорить буднично, но его голос звучал так интимно, что уже от одного своего имени она покрылась мурашками.

Мари протянула ему желтый конверт, и он растерянно взял.

Я требую объяснений, – без предисловий заявила она.

Уильям вздрогнул и оглянулся, но в пустынном коридоре они были одни.

– Ты ничего не вспомнила? – с надрывом прошептал он и смял письмо.

Ветхая бумага с легкостью порвалась, но его это уже не волновало.

– Что именно я должна вспомнить? Может, хватит говорить загадками?

– Если бы я мог объяснить… – Каждое слово Уильям произносил с горечью.

– Так попытайся.

Думаешь, не пытался? – Уильям еще сильнее скомкал письмо и потряс им в воздухе. Печаль, которая пропитала воздух, вдруг загорелась яростным огнем. – Я испробовал все. Молчал, говорил правду, рассказывал часть, пытался держаться в стороне… Но финал один! – Он снова разгладил письмо. – Ты погибаешь. Чтобы я ни делал, не мог спасти тебя. Однако в одном я уверен: чем дольше ты не знаешь правды, тем дольше проживешь. Но сейчас все иначе… – Он судорожно вздохнул. – История замкнулась. Мы с тобой вновь в Вэйланде. Здесь наша история началась, здесь и закончится.

Во время его пламенной речи Мари молчала, пытаясь прочитать между фраз. Синие глаза Уильяма прожигали, и ей хотелось раствориться в них. Сгореть дотла и никогда не возрождаться вновь. Невидимая сила толкнула их друг к другу. Поцелуи жадные, голодные, ненасытные… Дыхание сбивчивое, в ритм безумному сердцебиению. Горячие пальцы Уильяма скользили по ее рукам, путались в свитере, касались нежной кожи живота, едва не оставляя ожоги.