Книга Выстрел в спину. Обречен на победу, страница 167 – Николай Леонов

– Два раза в месяц влюбляешься? – Лева рассмеялся, и Рита увидела, что он не поверил ей, вспыхнула и от благодарности за его проницательность чуть было не расплакалась.

– Лева, скажи, почему любовь иногда так быстро проходит, почему ее трудно удержать? – спросила Рита, отворачиваясь.

– Любовь удержать невозможно, – ответил он, подумал и прибавил: – Это мое субъективное мнение.

– Как невозможно? Значит, любовь обязательно умирает, уходит, оставляя людям эти ужасные чувства, которые называют скучными словами: привязанность, привычка? – Рита смотрела с возмущением. – Но папа с мамой любят друг друга! Я же вижу! Они не привязаны друг к другу квартирой, шмотками, привычками и мной! Они – любят! Ты лжешь, Гуров! Ты дурак! – она топнула ногой.

– Я сказал: любовь нельзя сохранить, – спокойно ответил Лева. – И я добавил, что это мое, субъективное, возможно, неверное суждение. Как только люди хотят дружбу или любовь сохранить, они их хоронят. Мне любовь представляется живым организмом, к примеру, растением. Распустившийся цветок очень красив, но его нельзя сохранить – он либо отцветет и умрет, либо его срежут и засушат. И тогда будет мертвый цветок, без сока и запаха, мумия, труп.

– Его можно растить. – Рита вытерла ладонью глаза, не думая о том, как в этот момент выглядит.

– Умница. Любовь необходимо выращивать, и завтра она будет уже не та, что сегодня, через год другая, а через двадцать лет уже совершенно не похожая. – Лева покачал задумчиво головой. – Я знаю очень мало. Глядя на своих родителей, много думал… Любовь не может расти, крепнуть и развиваться сама. Вокруг нее слишком много врагов, ее нельзя сохранить первозданной, необходимо охранять и выращивать. Ветры, вьюги, солнце, дождь, мороз, различные паразиты, завистники – всего не перечислишь. – Он махнул рукой. – Наверное, любовь растет, меняется вместе с человеком.

– Лева, почему ты такой умный? – Рита смотрела с восхищением.

– Если бы умный. – Лева вздохнул. – В лучшем случае, не дурак. – Он склонил голову набок, словно прислушивался к себе, и наконец отшутился: – В общем, нормальный парнишечка, каким и положено быть в тридцать лет.

На следующий день Лева решил проверить версию Шутина заново, с начала до конца. Что-то многовато вокруг этого человека накапливалось. Шутин расстался с Ветровым за тридцать минут до убийства, и никто не может подтвердить, где они расстались действительно.

Шутин имел ключ от квартиры погибшего, умолчал об этом и приходил ночью в квартиру. Он знал, что пистолет существует, тоже умолчал о нем, затем сказал, что это большой черный пистолет, похожий на «ТТ». Так об оружии может говорить только женщина. Перов заявил, что у них был «вальтер» калибра семь шестьдесят пять. Ветров был убит из «вальтера» такого же калибра. Шутин о том, из какого оружия был убит Ветров, мог знать лишь в одном случае, если из «вальтера» стрелял он. Данная версия кажется маловероятной, однако если Шутин не знал, из какого пистолета убили Ветрова, то почему не назвал марку пистолета, который покойный хранил?

Ранее такая простая история с рукописью сейчас также выглядела далеко не однозначно.

Утром Лева не успел покончить с плавленым сырком и чашкой кофе, как позвонил следователь прокуратуры. Оказывается, накануне вечером в прокуратуру пришли коллеги Ветрова, которые просили разрешения разобрать архив покойного, они хотели выпустить в свет его неопубликованные вещи. Следователь, ссылаясь на занятость, просил Леву присутствовать при разборе бумаг в квартире Ветрова, и Гуров полдня сидел в уже хорошо знакомой квартире.