Онлайн книга «Выстрел в спину. Обречен на победу»
|
В комнате Лева занял свое место за столом, пригубил остывший горьковатый чай. – Налить свежего? – спросил Сергачев. – Спасибо, нет, – ответил Лева. – Так я вас слушаю. – Нашли убийцу? – Находят грибы, Денис Иванович. – Как вы выражаетесь? Выявили? Установили? – Следуя вашей теории, убить Качалину имел основания не один человек. И вы в том числе. Не так ли? – Так. – Сергачев кивнул. – Так. У меня оснований, возможно, больше, чем у кого-либо иного. Если вы следили за ходом моих мыслей, ложных оснований, подтасованных, подложенных шулерской рукой. – Вашей рукой, – уточнил Лева. – Моей рукой, – согласился Сергачев. – Но вы не убивали? Сергачев не ответил, взял стоящий на столе бокал с какой-то жидкостью, видимо с коньяком. – Вы могли бы не пить? – Не забывайте, инспектор, вы у меня в гостях. – Сергачев отхлебнул. – Вы у меня, а не я у вас. «Верочка сказала, что Сергачев человек слабый, – вспомнил Лева, – а я не поверил, считая себя слишком умным. Слабый, значит на самолюбие не давить… Мягче, инспектор, мягче…» – Гость может обратиться к хозяину с просьбой? – Может, может. – Сергачев поставил бокал. – Вы точно помните, что были у Качалиной только утром? Сергачев снова не ответил, взглянул устало. Выглядел он плохо, морщины стали резче, глаза слезились. – Презумпцию невиновности пока не отменили? Вы этот вопрос уже задавали. У вас есть основания мне не верить? – Возможно. – Мне надоела добровольно-принудительная беседа. – Сергачев поднялся, допил из бокала. – Я только вычищу зубы и умоюсь. – И что дальше? – Мы все поедем к вам на Петровку, где следователь нас официально допросит. Разве не так? – спросил Сергачев. – Так, – согласился Лева. – Заходите за нами, мы сейчас едем. Он задержался в дверях, давая возможность Сергачеву одуматься, но тот насмешливо сказал: – Признаний под занавес не последует… – Мы сейчас поедем в управление, – заявил Лева, входя в квартиру. – Процедура обязательная! Вера заявила: – Я не могу, я на работе. Лева посмотрел на девушку и не отводил взгляда, пока она не отвернулась. Неторопливо взял объяснение Бабенко. Все, что написал Толик, было хорошо знакомо, лишь последние строчки привлекли внимание. По его словам, мертвая Качалина лежала совершенно не так, как была обнаружена Верой и Сергачевым, как застали тело эксперт и Гуров. Он перечитал объяснение еще раз – уже полностью сложившаяся картина преступления, кто именно и в какое время убил Качалину, распалась, будто по только что созданному цельному сосуду ударили молотком. Лева смотрел на осколки и решал, как же теперь собрать все воедино. И вдруг он понял, что последние полчаса занимался самообманом, пытался убедить себя в том, что версия сложена правильно, а от двух фактов, которые в созданную им картину преступления не вписывались, взял и отвернулся, словно фактов этих не существует. Лева вспомнил, как в юности, решив смазать швейную машинку, разобрал ее, а когда собрал, две железки оказались лишними, машинка не желала их принимать, они не втискивались в ее железное нутро. Машинка, хорошо смазанная, крутилась совершенно бесшумно, выглядела великолепно, но, к сожалению, не шила. «И в бухгалтерии излишек опаснее недостатка», – вспомнил Лева и обратился к своим излишкам. Ключи от квартиры в кармане убитой и последний телефонный звонок, когда Леву приняли за Сергачева, в собранную картину преступления не влезали и влезть не могли. Он закрыл на них глаза, но факты, как известно, вещь упрямая, в результате труп в объяснении Бабенко оказался в другом месте. Гуров растерялся. Ехать в управление было не с чем, не мог же он заявить руководству: я пришел к выводам, которые оказались ложными, никаких иных версий не имею, ничего добавить не могу. |