Книга Дочь Авраама, страница 117 – Кеннет Дун

– А зачем было убивать мистера Гаррисона?

– Думаю, что после того, как я застукал его в мотеле с любовницей, он запаниковал. Любой бы запаниковал на его месте. Решил, что ему нужна дополнительная защита и деньги от Роббенов. Он связался с сенатором, тот сообщил о ситуации Мортону, а Эллен решила действовать. К тому же, как казалось, это убийство окончательно уводит расследование в сторону недоброжелателей комитета.

– Сейчас все в ваших руках, – сказал я, надевая шляпу. – Против миссис Роббен нет ни одной бесспорной улики, даже нет мотива, если вы уничтожите письмо Тины. Я не рискну повторять свою историю в полиции, зная, что в ответ вы сплотите ряды и будете защищать Эллен всеми способами, характерными для вашего круга. Мисс Рэйми, – я приподнял шляпу. – Желаю вам всего наилучшего в жизни. Пусть она сложится удачнее, чем у ваших родителей.

Алан вышел проводить меня на крыльцо.

– Как вы думаете, что они решат? – спросил он. – Понятно, что моего мнения тут не спрашивают.

– А вы сами как думаете? Вопрос скорее в другом: хватит ли у Пиппы сил и решительности разрушить свой уютный живой мир во имя справедливости к мертвым.

Алан задумался.

– Я поддержу ее в любом случае. Знаете, о чем я сейчас подумал? Какое же это счастье, что Эллен Роббен – не моя бабушка.

Прошло почти две недели, прежде чем Эллен взяли под стражу. Бывший сенатор Вим Роббен отказался вносить за жену залог, и в газетах писали, что он начал бракоразводный процесс.

Меня несколько раз вызывали в полицию давать показания. От Вэла Крэддока я узнал, что ни один из гостей на приеме четвертого января не смог уверенно подтвердить ее алиби в течение целого часа, а один из арендаторов офисного здания, где располагалась моя контора, действительно опознал Эллен, выходившую из дверей в утро убийства Гаррисона. Были опрошены многочиленные свидетели, подтвердившие личность Лероя Свита, среди них был и Родни Майкл Холл. Даже Хамфри из церкви Милосердной Бибилии вспомнил, что, придя на собрание АА, Свит представился группе своим настоящим именем.

О письме Тины нигде не упоминалось. Ни в газетах, ни в вопросах полицейских детективов. Даже Майк Холл, который читал это письмо, свидетельствовал только о том, что Мортон Джасперс явился на его ранчо с целью убить меня – видимо, потому что я раскрыл подлинную историю Свита. Я не сомневался, что Вим Роббен нашел достойный способ помочь его реабилитационному центру и всем «ребятам», приезжающим в округ Юба, чтобы хорошо провести время вдали от стрессов и соблазнов.

Официальная версия обвинения гласила, что Джасперс и миссис Рэйми вступили в сговор, чтобы скрыть совершенное ею убийство Абрахама Рэйми. Они двадцать лет хранили эту тайну и пошли на три новых убийства, чтобы не дать ей выйти на свет. У прокуратуры не было никаких доказательств, что Вим Роббен имел к этой истории хоть малейшее отношение – тем более, что он сам свидетельствал против своей жены, вскоре уже бывшей.

Хранила молчание и сама Эллен. Как я понял из заявлений адвоката, ее тактика заключалась в том, чтобы валить все на покойного Джасперса: хоть физически он не мог совершить все убийства, но он руководил ее действиями, а она лишь хотела защитить мужа от скандала. Она сообщила, что не знает, каким образом Мортон избавился от тела ее зятя – он лишь заявил, что похоронил его в горах.

Ни Пиппа, ни Кристиан с семьей на суде не присутствовали. Даже когда присяжные признали миссис Роббен виновной по всем пунткам обвинения, но учли смягчающие обстоятельства и приговорили к пожизненному заключению – в Калифорнии никогда не казнили богатых красивых белых женщин.

Я был уверен, что Эллен согласилась признаться во всех преступлениях, не упоминая участия мужа в истории с подменой Лероя Свита и о своем истинном мотиве, ради будущего детей. Хотя Вим Роббен окончательно отказался от любого рода публичной деятельности, была надежда, что Пиппа однажды унаследует «Роббен Лензес».

– Как Вим Роббен на это пошел? – спросила Аманда, наполняя наши бокалы из бутылки, стоявшей на полу.

– Гордось. Стыд, – пожал я плечами. – Наконец Кристиан и Тина все-таки его родная кровь, хоть и не прямые потомки. Корпорация все равно останется в семье.

– А если Эллен и здесь соврала? Вдруг она вообще родила детей от садовника или конюха, а бедняга Арьен вовсе был ни при чем?

Я с интересом посмотрел на свою подругу.

– Знаешь, дорогая, мне кажется, предположить подобное могла только настоящая демократка.