Книга Дочь погибших альпинистов, страница 57 – Анна Аксинина, Татьяна Аксинина

– Вы помните, в каком году Маша ездила во Францию?

– Постараюсь вспомнить. Ангелина у неё родилась в 1974 году, а через год Маша выиграла конкурс в Варне. Я как раз в том году уехала в Москву, но мы еще переписывались года два. Это был 1975-ый год. Знаю, она ездила в Японию. Машу признали лучшей исполнительницей партии Жизели. Представьте, лучшей в мире! С Жизелью они поехали во Францию в году 76-ом или 77-ом. В 1977 году Маша погибла. Я нашла у себя старое письмо от Маши и фотографии. Читаю письмо и плачу. Нет достаточно средств, а то открыла бы благотворительный фонд памяти Маши Воронцовой.

– Спасибо, Анна Дмитриевна, вы мне помогли.

Марина отключила телефон. Она сидела в своей кухне и плакала. Сколько же злобы и зависти в этом мире! Все квадратики сложились в одну четкую картину. Марина знала, кто и как убил Воронцовых. Бедная Катя! Марина не сможет рассказать ей правду.

Неожиданно приехал Петя.

– Звоню, звоню тебе, а телефон не отвечает. Забеспокоился, решил сам к тебе заехать. Ты плакала? Что случилась?

– Петя, я все знаю.

– Как узнала?

– Догадалась.

Петя сел рядом, обнял Марину за плечи.

– Белкина арестовали, он дает показания. Загородный дом Малежина разминировали. Можешь выходить из своего «подполья». Опасности больше нет.

– А ОН?

– В данную минуту едет в Шереметьево.

– Вы поговорите с Катей? Я не смогу ей такое рассказать.

– Конечно, не рассказывай. Это – наша обязанность, мы профессионалы, всякого насмотрелись, и шкуры у нас толстые, непробиваемые.

***

…Он с детства ненавидел Петьку. Семья носилась с ним, как с писаной торбой. Его отец был скромным сельским учителем. Жили они все вместе в одном деревенском доме: бабушка, дед, его родители, младший брат. А Петька жил в Москве, один в огромной квартире. Николай бегал пацаном, когда Петька стал ученым. Дед с бабкой, просто молились на своего позднего сыночка. Родили Петьку, когда Колькиному отцу, Никифору, было уже 15 лет. Никифор любил своего младшего брата больше чем своих родных детей: его, старшего, – Николая, и младшего – Аркашку. А уж когда Петька в гости приезжал, так не знали, где усадить, чем порадовать. Тьфу!

Когда пацаны ларёк вздумали грабить, Колька пошел с ними назло родителям. Кто знал, что сторож на месте окажется. Ударили старика, череп проломили. Не до смерти, очухался старикашка, а их посадили всех за грабеж и разбойное нападение. Загремел Николай в колонию для малолетних преступников, хорошо, хоть вышки не дали.

Вышел с судимостью. Куда податься? Семейка – волком ни него смотрит, опозорил де их Николай. Маруська старше его была на восемь лет. Связался с ней, чтобы родичам глаза не мозолить. Кто знал, что недолго мозолить глаза придется: угорели всей семьей насмерть. А его, Николая, Бог отвёл. У Маруськи он ночевал в ту ночь. И подумал он на похоронах: «Для чего-то, Бог его оставил на земле. Значит, есть для него предназначение, и он должен выполнить его».

Петька приезжал на похороны. После поминок подошел к нему Николай, помощи попросил. Думал, к себе в Москву возьмет его Петр. Но тот сказал, мол, деньгами помогу, а в жизни сам пробивайся, учись, выходи в люди. Колька всю ночь зубами скрипел от ярости, по кровати катался, убил бы Петьку, если бы тот не уехал. А под утро как подсказал кто. Взял следующей ночью у Маруськи ключи от сельсовета. Сам напечатал себе документы, что он – Аркадий Малежин. Паспортов тогда, на его счастье, в деревне не было.