Книга Невольница Восточного Ветра, страница 88 – Мирая Амброва

С каменным лицом я слушала властителя. Рука моя беспокойно гладила живот, пытаясь унять бурю внутри.

- А если родится девочка?

Сорен поднял чашку, улыбнулся мне холодно:

- Она станет женой одного из принцев.

- То есть, так же останется на востоке?

- Верно.

- А я?

Мужчина поставил чашку, опустил глаза и усмехнулся. Он поднял на меня взгляд и отчетливо сказал:

- Вы теперь правительница юга, госпожа, законная наследница Наморы. И лишь от вас зависит, будет ли мир между нашими землями. Думаю, я смогу убедить вас подписать нужные бумаги, и тогда вы сможете вернуться домой, на юг.

- И править вам в угоду, согласившись на любые условия, чтобы получить свободу? - горько усмехнулась я. - Пока мой ребенок будет вашим заложником? Каждый день беспокоясь о его жизни, боясь и шага ступить без вашего одобрения, лишь бы он не погиб?

- Не заложником, а воспитанником или воспитанницей.

Я сказала как можно спокойнее, стараясь удержать самообладание:

- Благодарю вас за предложение, господин. Я подумаю над вашими словами.

Сорен склонил голову, посмотрел на меня, словно насмехаясь.

- Думайте, госпожа. Что вам нравится больше: стать властительницей юга и вернуть в королевство мир или же сгнить в тюрьме Лунного Камня?

Я поднялась, склонила голову в знак почтения и зашагала к дверям.

Едва вышла за дверь, как меня поглотил ужас. Они хотят отнять его, мое дитя… Нет, я не позволю.

“Расскажи им все, расскажи, чей это ребенок…”

Я отогнала мысль. И что будет потом? Если я только скажу, что забеременела не от мужа, а от Ильстана, то точно никогда не увижу свое дитя. Никогда не увижу. Они заберут его, ведь мой малыш - айневец.

“Боги, помогите мне! Скажите, что мне делать!”

Я спускалась по лестнице, едва поспевая за стражником. В ушах шумело, где-то под горлом бешено стучал пульс.

“Я не отдам тебя, никому не отдам! Я найду выход, я придумаю что-нибудь. Мой малыш… Он не станет пешкой на доске политических игр! Нет, не бывать этому!”

Я задыхалась, жадно хватала воздух, пытаясь унять отчаяние, бушевавшее во мне. Голова пошла кругом, ноги стали ватными.

“Они хотят сделать его залогом, щитом, что встанет между нашими государствами. Не бывать этому. Этой мой ребенок, а не щит! Я должна написать Ильстану, должна…”

Нога скользнула, пропуская ступеньку, и я поняла, что падаю. Не успела даже вскрикнуть, как уже рухнула на пол, пролетев над последними ступеньками.

Живот пронзила невыносимая острая боль, и я закричала.

Роды оказались сущим кошмаром. Я то и дело теряла сознание, и дворцовая повитуха била меня по лицу, чтобы вернуть в чувство. Я думала, я умру, но мне было все равно. Все, о чем я молилась - чтобы мой малыш выжил. Остальное уже было неважно.

- Давай, девочка, поднажми, - подгоняла меня акушерка. Ты и так много крови потеряла, пора заканчивать.

Будто я могла выбрать, с какой скоростью мне рожать…

И когда крик младенца наконец эхом разнесся под каменными сводами комнаты, я разрыдалась от бессилия.

- Сейчас остановим кровь, и все будет в порядке, - утешала меня повитуха. - Ты только не закрывай глаза, если помереть не хочешь.

- Дайте мне его, - шептала я онемевшими губами. - Дайте мне моего сына.

- Эт с чего ты взяла, что у тебя сын?

Я не знала. Просто так чувствовала, словно иначе и быть не могло.

- Ладно, - кивнула женщина. - Сын это, сын. Но не дам - ты сейчас скорее мертва, чем жива, девочка. Побереги силы.