Книга Пояс Поветрули, страница 27 – Алексей Кротов

– Вроде бы лавка была в среду, а вы сейчас ругаетесь, Матрена Тимофеевна?

– Так что ж, что в среду, милый! – прокудахтала старушка. – Я ее уже в четвертый раз ругаю, а ей хоть бы хны, креста на ней нет, на анафеме!

– Ну, не ругайтесь, Матрена Тимофеевна, – примирительно сказал следователь. – Я вас лучше к дому провожу.

И к удивлению сержанта Мигуновой следователь взял старушку под ручку, как галантный кавалер – даму сердца.

В этот же день Попов осмотрел место происшествия. Ничего интересного для себя он не обнаружил. Впрочем, Попов ожидал подобного результата.

По дороге домой он встретил Смолянкова и сразу вспомнил вопрос, который хотел задать ему.

– Андрей Сергеевич, – обратился он к молодому человеку. – Как вы думаете, там, где вы нашли тело Покровской, не могла ли она идти к реке?

– Полагаю, да, – без раздумий ответил Смолянков. – Многие ходят так, через лес.

– Подумайте еще раз, – попросил следователь. – Вы точно не видели рядом с ней купальных принадлежностей?

– Нет, – покачал головой тот. – Я не помню, но думаю, что не было.

– Благодарю вас! – попрощался следователь.

Следующим пунктом назначения следователя была Таисия Игнатьевна Сапфирова.

Старушку он нашел в ее цветнике, где она старательно выкапывала сорняки.

– Добрый вечер, Кирилл Александрович, – радостно приветствовала его Сапфирова.

– Ну, ну, старая лиса, – погрозил ей пальцем Попов. – Не притворяйтесь, что вы меня не ждали. Думаю, что вы ожидали меня гораздо раньше.

– Пойдемте, я угощу вас чаем, – уклонилась от ответа Таисия Игнатьевна.

– С удовольствием, – откликнулся Попов.

Таисия Игнатьевна налила ему чаю и угостила его фирменным клубничным вареньем.

Попов пил и похваливал.

Когда с чаем было покончено, Таисия Игнатьевна спросила его:

– Ну, как идет расследование, Кирилл Александрович? – поинтересовалась она.

– Да плохо – неожиданно упавшим голосом сказал Попов.

– Расскажите мне о ваших проблемах, – сердечно предложила ему Сапфирова.

Попов дал ей протоколы, пересказав практически дословно всё, что говорилось в доме Ленки. В этом ему помогла практически стенографическая запись беседы в его блокноте.

– Да, не густо, – покачала головой Таисия Игнатьевна. – Вот что, Кирилл Александрович, оставьте мне протоколы, я изучу их повнимательнее.

Попов беспрекословно выполнил эту просьбу-распоряжение.

– Сказать что-нибудь уже сейчас вы уже можете?

– Совсем немного, – подумав, ответила Сапфирова. – Мне кажется, вы упустили очень важную деталь.

– Какую? – тотчас спросил Попов.

– Вы не спросили у судмедэксперта, перетаскивали ли труп.

При этих словах Таисия Игнатьевна вдруг с ужасом поняла, что она совершенно спокойно произнесла слово «труп».

– Как же я это пропустил! – раздраженно хлопнул себя по лбу Попов.

Таисия Игнатьевна одарила его снисходительной улыбкой и деликатно промолчала.

Попов с удовольствием положил себе новую порцию клубничного варенья и медленно вылизал ложку.

– А что вы думаете о профессоре? – поинтересовался он.

– Интересная личность, – сразу ответила Сапфирова. – Я с ним мельком пересеклась. Расспрашивал об убийстве.

– Вот как? – поднял брови Попов.

– Именно так, – подтвердила Сапфирова.

– Вообще, у меня по ходу разговора возникло ощущение, что он просто издевается надо мной, – пожаловался старушке Попов.

– Опираясь на то, как вы мне передали разговор, я склонна с вами согласиться, Кирилл Александрович, Василий Кузьмич вел себя действительно необычно.