Книга Пояс Поветрули, страница 97 – Алексей Кротов

– Ну, а Кирилл Александрович что делает?

– Спросите у него, да и вряд ли что-нибудь путное. Я, Владислав Анатольевич, ловлю себя на мысли, – пригубив коньяк, медленно проговорил прокурор. – А не слишком ли мы зациклились на наших медиках. Что если их кто-то подставляет, используя скальпель, умело декорируя сцену, как Сорокин в прошлом году.

Глаза прокурора, лишенные очков, близоруко щурились в глаза собеседника.

Дудынин молча смотрел на него с полминуты, затем допил свою рюмку.

– Ваш билет, – обратился контролёр к пенсионерке, мирно сидевшей в углу.

Пожилая женщина, ехавшая в поезде на Санкт-Петербург, удивленно подняла голову и проронила:

– У меня пенсионные льготы.

Контролёр счел возможным поверить ей на слово и отправился проверять билеты дальше по вагону. Таисия Игнатьевна (а это, конечно же, была она) взглянула на удаляющуюся спину поверх очков, с недоумением и легким раздражением покачала головой и вновь погрузилась в газету.

Приехав Витебский вокзал, Таисия Игнатьевна первым делом нашла телефон-автомат и позвонила подтвердить договоренность о встрече. Получив подтверждение, она села в метро и доехала до станции «Удельная», недалеко от которой находился офис адвоката Вавилова.

Сергей Сергеевич уже ждал ее. Любезно поздоровавшись с Сапфировой, он предложил ей удобный стул и представил импозантной, ухоженной даме за пятьдесят лет – старшей Рубцовой. Сапфирова и Рубцова обменялись рукопожатиями, после чего Вавилов распорядился подать чай с крекерами и вафлями.

– Вам понравится, Таисия Игнатьевна, – заверил он старушку.

– Не сомневаюсь, – улыбнулась та, пробегая оценивающим взглядом по кабинету адвоката. Когда чай и десерт были поданы, Рубцова решила перейти к повестке дня.

– Вы хотели встретиться с нами, Таисия Игнатьевна, – гортанным, хорошо поставленным голосом проговорила Рубцова. – Мы слушаем вас.

– Да, – живо откликнулась Сапфирова. – Благодарю вас за согласие переговорить со мной. Разговор важный, об убийствах в Полянске и о вашей дочери в связи с ними.

– Пожалуйста, ближе к сути, Таисия Игнатьевна, – попросила мать Юлии Рубцовой.

– Охотно, – кивнула Сапфирова. – Итак, начнем с Ивана Сергеевича Лебедева. Кто и почему послал его в Полянск?

– Я попросила Серёжу, Сергея Сергеевича найти надежного человека и отправить в Полянск присмотреть за моей дочерью.

– А почему вы решили за ней присмотреть?

– Она рассказала мне со слов профессора Семенова, что в два предыдущих лета произошли убийства. Кстати, Таисия Игнатьевна, я слышала, что вы принимали в их раскрытии деятельное участие.

– Оставим в покое мое участие, – не поддержала тему Сапфирова. – Пожалуйста, ответьте, почему же вы вообще отпустили дочь к нам?

– Ну, а что же делать, запретить? Юля взрослая женщина. Да и этот профессор имеет на нее влияние.

– Прекрасно, – отозвалась Таисия Игнатьевна. – Перейдем к профессору. Что вы о нем думаете?

– Как специалист он очень хорош, но вот в личном плане…

– Да? – подбодрила Рубцову Cапфирова.

– Для меня суховат, циничен и может повести себя грубо.

– А вы знаете профессора? – переключилась Таисия Игнатьевна на адвоката.

– Очень шапочно, – осторожно проронил тот, облизнув губы.

– Валентина Андреевна, я так понимаю, вы не одобряете отношений профессора с вашей дочерью?