Книга Кровь и черника, страница 64 – Алексей Кротов

– Вряд ли следователь что-либо раскопает, – хмуро заметила Алевтина, крепко сжимая руку рвущейся побегать Светы. – Ума у него не хватит.

– Думаете? – Полетаева будто колебалась в своем мнении.

– Убеждена, – ответила Штеменко и взглянула на супруга, который кивнул в ответ.

– А кого подозревает следователь, вы не знаете? – теща реально не обращала внимания или делала вид на переступающего с ноги на ногу зятя, которому не терпелось добраться до рыбалки.

– Да следователь мне, вообще-то, не сообщал, – ответил после полуминутной паузы Олег, несколько удивленный вопросом.

– Дело в том, что по деревне постоянно ходят разные сплетни, – пояснила Софья Карповна. – Но мне, честно говоря, некогда и я подумала, что вы…

– Что нам больше делать нечего, как их выслушивать и пересказывать вам, – с возмущением закончила ее мысль Алевтина.

– Ну да, я именно это и имела в виду, – хладнокровно подтвердила математик на пенсии. – И вообще, не очень-то вежливо было меня прерывать, – добавила она.

– Пойдем, Аля, – поджав губы, сказал задохнувшейся от возмущения жене Олег.

И молодая пара, радостно влекомая Светой, отчалила с явно непобедным настроением.

– Я слышал, милицейские подозревают, что убитая искала какой-то клад, Софья Карповна, – поделился информацией зять.

– Это-то я знаю, Максим, – вздохнула Полетаева. – И про разодранную карту слыхала.

– А я вот нет. Что за карта?

– Да не забивая себе голову, Максимчик. Ты лучше сосредоточься на мыслях о предстоящем улове, а я к приходу тебе котлеток соображу.

Буквально через пять минут они расстались и теща поспешила домой. Ни один из участников светского разговора не заметил затаившуюся около малинника Симагину с полевым биноклем.

* * *

Николай Валерьевич Дымин собирал дары леса. За час он довольно прилично обогатился черникой, настрогал десятка три лисичек и даже пару белых. Неведомо откуда взявшаяся интуиция неожиданно послала ему сигнал – вернуться домой. Дымин не стал артачиться и, удовлетворившись меньшим, чем тот, на который он рассчитывал утром, направился к месту своей лесной дислокации. Подойдя к палатке, при этом полуосознанно стараясь двигаться как можно тише, пятидесятилетний кладоискатель по кое-каким едва уловимым признакам сразу заподозрил, что в палатку кто-то заходил либо до сих пор там находится. Зажав на всякий случай в руке грибной нож, Николай Валерьевич решительно отодвинул полог палатки и заглянул внутрь. Там он обнаружил не ожидавшую его появления уже знакомую ему средних лет высокую женщину в желтом плаще; он видел ее до того уже дважды: в лесу в день убийства и через несколько дней после убийства – недалеко от своей палатки.

Услышав щорох, Алла Дмитриевна, склонившаяся над рюкзаком и что-то в нем искавшая, резко обернулась. Увидев вошедшего Дымина, она не удержалась, чтобы не вскрикнуть от досады. Однако, заметив в руке вошедшего нож, журналистка испуганно попятилась, но в тесной палатке было некуда отступать и она, наткнувшись на заднюю стенку палатки, чуть не упала.

Дымин не сразу сообразил, что держит в руке нож, но разобравшись в сути ситуации, не стал нагнетать ее дальше и опустил холодное оружие.

– Ну что ж, давайте уже знакомиться, – в голосе лесного Робинзона заиграли озорные нотки.