Книга Следствие продолжается. Финал Краба, страница 190 – Николай Чергинец

– Наконец ты нашел возможность тратить собранные твоими родителями деньги. Скажи, сколько любимых может обеспечить эта сумма?

– Ох и ревнивая ты! Ну, собирайся! А то в ресторан не попадем.

Людмила начала собираться. Крокет подошел к окну и, глядя на стоящую во дворе машину, задумался. «А если старик копыта на сторону отбросит? Что с машиной будет? – рассуждал он. – Может, зря отдал документы Чеховскому? Сейчас можно было бы постараться переоформить машину на меня».

Неожиданно Крокет припомнил последние встречи с отцом. «Странно как-то вел себя. Уж больно за машину беспокоился. Как бы не заложил меня, старый хрыч! – Беспокойные мысли роем носились в его голове. – Кто я ему? Сын? Только по документам числюсь. Странно, но я не помню его, когда был ребенком. Что я от него получил? Помню только пьяные драки. Мать бил, меня тоже не щадил. Однажды так поддел, что мигом под кровать сыграл».

Крокет поморщился, будто ощутил боль в боку от удара подкованным отцовским сапогом. «Нет, верить нельзя. Нужно заставить старика, чтобы завещание на машину было оформлено на меня. Правда, это может насторожить его, подумает, что укокошить хочу, в милицию ринется. Лучше пока отложить это дело. Черт с ним! Годика два-три можно подождать. Откинется Чеховский, возьму свои ксивы и составим дарственную. Надо только узнать, сколько ему сидеть осталось…»

Голос Борзовой вывел Крокета из задумчивости:

– Я готова. Пошли?

Они спустились вниз, вышли из подъезда, пешком направились в центр города и вскоре сели за столик в ресторане.

Тростник воспользовался паузой и позвонил Ветрову:

– Слушай, Игорь! Не похоже, что он ночью будет выступать. Привел свою подругу в ресторан и гуляет на всю ивановскую.

– Все правильно, Володя. К вам поехала смена. Передай им Краба, а сам приезжай сюда.

– Понял, еду…

Ветров был у себя. Когда Тростник вошел в кабинет, майор по телефону разговаривал с женой:

– Ты не волнуйся. Сегодня немножко задержусь, – успокаивал он Надю. Тростник не выдержал, вырвал трубку из рук друга и прокричал:

– Надя, привет! Ты не верь… Он, кажется, собрался трудиться налево, – и не дожидаясь ответа, передал Ветрову трубку. Игорь Николаевич молча слушал жену.

– Понимаешь, Надюша, этот наглец даже не успел разобраться до конца, что к чему, и отдал мне трубку. Ты, может, повторишь, что я слышал? – И повернулся к Тростнику: – Ну что? Хочешь послушать?

Тростник засмеялся и, отчаянно махнув рукой, отказался взять трубку.

Ветров закончил телефонный разговор и выразил сочувствие своему сослуживцу:

– Что? Набегался?

– А ты что думал? Шлепая по следам, не очень-то отдохнешь!

– Ах, ах! Умаялся, бедненький! – подзадорил майор Тростника. – Ты лучше мне другое скажи: как он ведет себя? Вы могли насторожить его, вызвать излишние подозрения.

– Нет. Это исключается. Мы работали чисто… Слушай, Игорь: что это за фокусы? Мы ждем Краба – выходит Крокет… Завели в квартиру Крокета – выползает Краб.

– Старик, ничего здесь странного нет. Краб и Крокет – одно и то же лицо. Крокет думал вокруг пальца нас обвести.

– Вот это фокус! А я-то голову ломаю. Что за мистика, думаю: прямо на глазах Краб в Крокета, а Крокет в Краба превращаются! Зря только Рыбникова обругал. Ведь сам мог пустой клозет до петухов караулить. Да, но как же Краб? Не будет же он вместе с Борзовой кражу совершать! Насколько мне известно, она его знает как Крокета.