Книга Давай поговорим!, страница 131 – Михаил Попов

Ватсон фыркнул, одновременно недоверчиво и полыценно.

– Вы думаете, это лесть? Я слишком уважаю себя и вас, чтобы заниматься славословиями. Я начал говорить вам правду, теперь слушайте ее до конца.

Доктор приосанился.

– Вместе с тем вы напрочь лишены дара воображения. Вы не способны придумать мало-мальски оригинальный сюжет. В этом отношении Киплинг и Стивенсон неизмеримо выше вас. Не обижайтесь.

– Я не обижаюсь.

– Мне попадались на глаза ваши сочинения, изготовленные вне связи с моим образом и моими сюжетными изобретениями. Они благопристойны, даже элегантны, но, увы, мертвы. Теперь перейдем ко мне.

– Да, пора бы уж.

– Природа наделила меня многими достоинствами.

– Главное из них-верное представление о самом себе.

Холмс вытащил трубку изо рта и нарисовал в воздухе недовольный вензель.

– Что может быть мельче колкостей, Ватсон? Оставим их, разговор пойдет о важных вещах.

– О ваших достоинствах.

– Ва-атсон.

– Что ж, слушаю.

– Продолжаю. Оставив в стороне все прочее, замечу: воображением Создатель наделил меня щедро, если не более того. Но, видимо, чтобы соблюсти какое-то одному Ему известное равновесие, Он начисто лишил меня способностей, подобных вашим. Когда я начинаю что-либо излагать на бумаге, получается тусклый кошмар. Это так плохо, что даже показать нельзя.

– Но вы мечтали о славе и во мне увидели недостающую половину той творческой личности, какой хотели бы быть?

Холмс задумчиво потрепал свой подбородок.

– Несколько упрощенно, но близко к сути.

– Но я не могу понять, зачем это было вам нужно, известнейшему, авторитетнейшему сыщику? У меня, наоборот, создалось впечатление, что вы бежите всякой публичности. Вы все самые сочные плоды успеха отдавали Лестрейду, даже тогда, когда это делать было необязательно.

Холмс тихо улыбнулся и постучал чашечкой трубки в ладонь.

– В том-то и дело, что обязательно.

– Не понимаю вас.

– Постарайтесь. Дело в том, что я никакой не сыщик.

Непонимающее молчание было ему ответом.

– Был момент и даже период, когда я пытался подвизаться на этом поприще, но потом оставил все попытки. Вы, судя по выражению вашего лица, не верите мне, не хотите верить и не собираетесь. Инерция представлений. Шерлок Холмс, великий сыщик, – это выдумка. Выдумки живучи. Даже виденная вами наверху сцена лишь слегка поколебала ваше представление обо мне. Вы просто обиделись. На меня плохого за меня хорошего. Пожелай я дурачить вас далее, мне без большого труда удалось бы вернуть все на свои места.

– Вы меня дурачили все эти годы?!

– Да. И прошу у вас за это прощения. Поверьте, ваша роль в нашем совместном предприятии была ничуть не унизительной, как вам, возможно, кажется. Я всегда относился к вам с искренней любовью.

Доктор встал. Сделал несколько шагов к двери. Но внутренняя путаница чувств и мыслей была не способна разрешиться простым порывом. Доктор не ушел. Он сел на свой стул.

Холмс внимательно следил за поведением Ватсона.

– Знаете что, давайте я вкратце изложу вам свою историю, а вы зададите мне после этого все вопросы, которые сочтете нужным задать. По-моему, это самый короткий путь к тому, чтобы разогнать туман, застилающий истинную картину событий.

– Валяйте, – с неожиданной развязностью сказал Ватсон и забросил ногу на ногу.

Холмс не торопясь раскурил трубку, посидел несколько секунд в задумчивости.