Книга Любовь возврату не подлежит. Второй шанс, страница 51 – Анна Рейнс

Я не знала, была ли она жива. В какой-то момент наша связь просто разрушилась, а я была слишком занята спасением наших жизней, чтобы заметить исчезновение тонкой нити контроля. Тейн напряженно проследил за моим взглядом.

— Ты тоже видишь это?

Я кивнула. Широко раскрыв пасть, дракончик издал натужный писк, который вскоре сорвался. Затем еще. И еще. Пока из его пасти не начало извергаться самое настоящее пламя! Словно не в силах совладать с собой, он метался в разные стороны, поджигая и испепеляя окружающее пространство.

Ранее этот мир не знал огнедышащих драконов.

И вскоре он познает их ярость.

— У тебя получилось. — Невесело прокомментировал Тейн, видимо, размышляя о том же, о чем и я.

— Я должна что-то сделать. Исправить содеянное, — хриплым от волнения голосом произнесла я, поднимаясь на ноги.

— О чем ты?

— Я чую ее ярость, ее боль. Я не могу ее так оставить. Она станет разрушителем мира, а не его спасением. Прошу, не иди за мной.

Прежде чем Тейн мог что-то предпринять, я сделала глубокий вдох и, взмахнув рукой, впервые смогла открыть божественную тропу. Словно всю жизнь только это и делала.

Я ступила на почерневшую, еще горячую землю как раз в тот момент, когда спасенный дракончик издал долгий протяжный, наполненный тоской крик. Кожа моментально покрылась мурашками, в носу защипало от дыма и копоти. Было жарко, жарко настолько, что я едва могла сделать вдох.

— Что ты здесь делаешь? — раздался в голове хриплый голос.

Птенец опустился на сожженную землю, рассматривая меня своими яркими золотыми глазами. Глазами Бога Огня.

— Я пришла, чтобы исправить ошибки.

— Забрать силу, что мне не принадлежит?

— О нет, она твоя. Божественная печать, отданная живому существу, не несет в себе силу сама по себе, она лишь раскрывает скрытый в душе потенциал.

Именно поэтому Иго не стал Богом Огня, как того желал. Способный лишь предавать и обманывать, он стал Богом Иллюзий.

— Я чувствую себя иначе. Мыслю иначе. Чувствую.

— Ты освоишься. — Я позволила себе легкую ободряющую улыбку, хотя внутри все связывалось узлом от страха и беспокойства. — Как я могу тебя называть?

— У меня нет имени. Раньше ко мне обращались лишь мыслеобразами.

Что ж, это кое-что объясняет. Например, то, почему драконы набросились на своего собрата, едва в его глазах зажглись золотые искры чужой воли. Если они все соединены между собой лишь ментальной связью, то «мой» ящер, должно быть, перешел в режим эфирной тишины. Я перевела взгляд на его массивную тушу, отмечая, что дракон по-прежнему жив. Он тяжело дышал, внося хаос в размеренное движение зависших в воздухе частиц пыли и пепла.

— Тогда я дам тебе имя. Ранвейг. — Оно пришло в мою голову из ниоткуда, но, казалось, было создано для нее. Знание того, что спасенный птенец — женского пола тоже пришло само по себе, словно я теперь была соединена с ней невидимой нитью.

— Мне все равно, маленькая Богиня. — Раздался голос в моей голове. Ранвейг разглядывала меня своим золотистым глазом, склонив голову. Что ж, я жива, и, кажется, знакомство прошло неплохо. — Убирайся, пока твое смертное тело не превратилось в пепел.

— Я могу ее спасти. Можно я…? — Я осторожно протянула руку, чтобы коснуться взрослой драконицы, балансирующей на грани жизни и смерти. Ее дитя не отрывало от меня немигающего взгляда, но спустя несколько мгновений кивнуло.