Книга Развод со зверем. Он не отпустит, страница 4 – Анна Владимирова

Когда Север сжал мои ягодицы с силой, я напряглась, впиваясь пальцами в кафель. Но мне захотелось его позлить, и я дернулась, выворачиваясь из его хватки. Иногда он велся, а иногда — нет. Но сегодня, видимо, выдался тяжелый день не только у меня. Север выпустил когти, оцарапав мой зад, и вогнал в меня член, с силой вжимая в стенку. Я захлебнулась криком и водой, а он прижался губами к шее и чувствительно оцарапал кожу зубами. Любила, когда он начинал с душа. Под шелест воды можно было плакать и кричать, сколько влезет — как ненавижу и как хочу, чтобы стал человеком.

Но даже если бы я кричала ему в тишине, он бы не услышал….

Впрочем, вскоре мне уже не хотелось ничего, кроме как выпросить разрядки. Я билась локтями о кафель, пытаясь удержаться на ногах, но и этой опоры меня лишили. Север прижал к себе за горло, и я схватилась за его запястье. А потом удар зубами в шею, и ноги подогнулись, а я задергалась от боли и оглушительного оргазма, впиваясь пальцами в его руки.

Когда он выключил воду, показалось, что я оглохла. И от этого собственные слова показались чужими:

— Я всё равно с тобой разведусь….

*****

Сигарета после секса с ней — привычное дело. Обычно — две. Но сегодня я курил уже четвертую.…

Алена спала, как и всегда, вымотанная мной подчистую, а меня мучила бессонница. Сегодня её запах казался мне несмываемым, и я чувствовал её так, будто всё ещё держал в руках. Если бы она только знала, что со мной так нельзя.… Но проблема в том, что я и сам не знал.

Я не знал, насколько Алена может меня расшатать.

За три года совместной жизни я кое-как подобрал её дозировку, научился вовремя выводить её из крови и как-то себя контролировать. Ночью я давал своему голоду картбланш, и это держало меня в себе до следующей, а днем я предпочитал быть от Алены подальше. Адская работа в хирургии — то, что нужно, чтобы выматывало достаточно надежно. Смешно, но чтобы чувствовать себя человеком, мне приходилось уставать, как собаке. Когда мог — вовсе не возвращался домой, оставаясь на дежурстве. И это было идеально. И звери сыты, и овцы целы.…

Понимал ли я, что рано или поздно Алена не выдержит и захочет свободы?

Не знаю. Я не мог думать ещё и об этом. А вот теперь придется.

Многие ведь так и живут — редкими встречами, своими собственными жизнями и интересами. Меня бы это устроило, потому что другого выбора у меня нет. У неё, в общем, тоже. Но иллюзия, с которой я позволил ей играть в опасные игры, затуманила ей голову. Она решила, что может.… сбежать?

Зря.

Внутренности скрутило от такой чёрной злости, что аж голова закружилась, и я смял сигарету в пальцах, обжигаясь. Зверь поднял голову, и показалось, что я исчерпал лимиты терпения. Но так было всегда. Нужно время….

Я вернулся с балкона в квартиру и направился в душ. Уже стоя под холодными струями, я размышлял о словах жены. Манипуляция? Она ещё никогда не выходила за расставленные мной границы. Дойдет ли она до дела? А может ли преуспеть? Алена ведь профи теперь в этом, и это я сделал её такой. Чувство вины перед ней диктовало мне прогнуться. Она изначально боролась со мной, а когда поняла, что это бесполезно, пошла бороться со всем моим миром….

Когда я вылез из душа, было уже три утра. И я было направился в спальню, но тут мобильный завибрировал. Сначала я даже обрадовался — к лучшему. Появился повод не спать сегодня с ней, не будоражить зверя. Но звонок оказался не из больницы.