Книга Мой бывший пациент, страница 34 – Анна Владимирова

Он напряженно задышал на то, как я спустила ноги с кровати и прошла к шкафу. Где-то тут у Давида были старые чистые футболки. А Давид — не тот, кто меняет что-то в своем окружении просто от скуки. Этому нужно все контролировать и быть уверенным во всем. Как и мне. Наверное, мы были с ним слишком похожи. Я услышала, как Стас задержал дыхание, когда я извлекла футболку из шкафа.

— И давно ты с ним встречалась? — поинтересовался он тихо, но недовольство в голосе не скрывал. Вот что ты творишь, а, Князев? То, что мне больше не хочется делать приставку «младший», я отметила, как отягчающее общий диагноз обстоятельство. Но все же это не самое важное из того, что сейчас изменилось.

— Ты решил, что твоя метка на моей шее дает тебе право устраивать мне допрос?

— Ты очень быстро остываешь, — усмехнулся он. — И да, я в праве требовать ответа. Но ты можешь вернуться, и мы продолжим отстаивать наши права…

Я бессильно усмехнулась, но не решилась начать новый виток этого безумия, который обещал мне его хищный взгляд.

— Шесть лет назад. Мы повстречались немного и разошлись.

— Хочешь сказать, что Горький пускает к себе на кладбище всех, с кем «немного» встречается? — пытливо поинтересовался он.

Тяжело с ним. Врать ему трудно.

— Я не знаю, — разозлилась я и закатила глаза. — Не хочешь спать — не спи!

Я вышла в кухню и принялась убираться. Металась туда-сюда, как заведенная, в какой-то агонии. Разбросанные по полу вещи цеплялись за ноги, и я расшвыривала их, глупо злясь. Когда убирать стало больше нечего, я вцепилась в столешницу и замерла, пялясь перед собой. Рыдать уже не хотелось. Теперь меня все это злило. Что именно — черт его знает! Что я не контролирую ничего больше? Быть может. Что Стас — не тот мужчина, в руки которого я бы вложила жизнь? Скорее всего. Но… что же он, черт возьми, сделал?

А он просто сделал меня слабой. Расколдовал эту «холодную суку», которой считал, и позволил стать просто женщиной. Как было не воспользоваться?

— Зачем ты поставил мне метку? — потребовала я, врываясь в спальню. Он глубоко вздохнул и открыл глаза, устремляя взгляд в потолок.

— Потому что с тобой нельзя иначе, — хрипло, но слишком уверенно отозвался он. — Тебе нужно давать понять, что тебя выбрали, а потом уже объяснять все остальное. Видимо, до меня этого никто не просек, да, Ива? Игорь даже не попытался — ты его сразу поставила на место. А Горький… вот с ним странно. Как ты его подмяла под себя, такого…

— Они меня просто не хотели!

— Тебя невозможно не хотеть. А вот сделать своей сложно. Ты же леди-босс! Усадить тебя в берлоге рожать детей и греть постель не выйдет.

— Ты… ты серьезно? — просипела я, раздувая ноздри.

Мне казалось, что все тут очевидно, и я права, а он… а он просто глупость совершил! Отомстил? Хотел сделать больно? Наказать? Или вообще доказать, что он лучше Игоря, как делает это, наверняка, всю жизнь. Только все это никак не хотело доходить до сердца. И оно напоминало, что приютом Стас не кичится, что Игорь ничего не знает о его приемных подростках, и конкурировать он с Игорем за меня уж точно не будет.

— Я серьезно тебя хочу, — спокойно ответил он. — Себе. И у тебя нет причин мне отказывать.

— Ты бредишь.

— Я уже говорил, что терапевт из тебя никудышний, — устало выдохнул он.— Хватить орать и мельтешить. Иди уже сюда и ляг спать.