Книга Сволочь и Фенечка, страница 80 – Анна Владимирова

Вздохнув, я перекрутил в голове нашу с Феней ругань в машине, нашел слабые места в своей позиции на случай, если все же придется просить за что-то прощения, но, конечно, так себе идея – прикусить собственный хвост только потому, что он у меня есть. Я не мог ей позволить рисковать жизнью ради исцеления.

Да, судя по всему, есть вероятность, что Натан может ее вылечить. Но по какому принципу кто-то исцеляется, а кто-то нет – до конца непонятно. Вдруг я стану той угрозой, которая будет обречена, а вместе со мной и Феня, как та семья, что даже не жила с собаководом?

Феню я нашел не в одеяле в слезах, как ожидал. Она сидела на кровати с бисером и остервенело тыкала иглой в поднос. Мириться со мной тут никто не собирался. И это, мягко говоря, расстроило зверя. Я не успел порадоваться ее успехам. Наоборот – меня это взбесило. Фенька будто ставила это все выше того, что у нас теперь было.

– Ничего мне сказать не хочешь?

– Ничего нового, – буркнула она.

– Фень, я не Рома. Я – оборотень, – понизил я голос.

– И это теперь тебя должно во всем оправдывать? – вскинула она гневный взгляд. – Сволочь, ты устанешь…

– Что? – прорычал я, пытаясь задавить в себе зверя, которого будто за хвост дернули этой дерзостью.

– Серег, ты – самый хороший мужчина из всех, кого я знаю, – вздохнула Феня, – но ты устанешь. Ты не представляешь, что такое жить с инвалидом всю жизнь. А я видела это слишком часто. Ты уже нервничаешь, изводишься из-за того, что не можешь уделять мне должного времени. А если я так и не смогу взять ничего тяжелее шахматной фигурки? Я не смогу приготовить тебе ужин, взять на руки ребенка, обнять тебя толком! Ты не готов мной рискнуть, а вот я не готова так жить, если есть шанс что-то изменить…

– Ты можешь что-то изменить медленной реабилитацией…

– Она бессмысленна! – вскричала Феня. – А за пару встреч с Натаном я уже… вот! – и она продемонстрировала мне почти готовую тонкую фенечку.

Я хмуро уставился на нее, пытаясь не зарычать.

– Фень, вот как ты хотела, чтобы я тебе рассказал, что потерял способность ходить однажды? По твоей логике мы должны быть с кем-то только до тех пор, пока не представляем собой обузы?

– Именно по этой логике ты мне и не сказал.

– Ты тогда не давала согласия быть моей парой. Теперь все поменялось.

Она тяжело сглотнула, отчаянно глядя на меня.

– Мы ведем себя как дети.

– Как оборотень и ведьма, – тихо парировала она. – Знаешь, почему такие союзы не рекомендованы? Потому что любить друг друга придется по-человечески. А никто из нас человеком не является.

– Я готов быть с тобой любой, Феня. Я осознаю, что тяжело будет обоим. Мне – тебя обслуживать, тебе – принимать мою помощь. Никто не должен быть рад этому каждый день, но решение принимается однажды и на всю жизнь.

– Сергей, но ведь появился такой редкий шанс… – взмолилась он.

– Это опасно, – непреклонно возразил я. – Фень… в больнице умерло несколько человек в период, пока там лежал Натан.

– Это точно связано с ним? – недоверчиво нахмурилась она.

– Большая вероятность. А у собаковода умерла вся семья, которая жила на другом конце города. У матери и сына – остановка сердца.

Феня сложила плечи, будто крылья, и съежилась, тревожно кусая губы.

– Я не хотел лишать тебя надежды. Прости. Но я считаю, что это слишком опасно…