Книга Рейс 712, страница 206 – Юлия Узун

– Самолёт ищет не всех, а одного. Того, через кого сможет… завершиться. Завершиться – это не значит исчезнуть. Это значит обрести форму. Так я это вижу. Понимаете? Пока он – только энергия. Личностный фантом. У него нет языка. Нет тела. Он цепляется за тех, кто чувствует, как он: обрывками, током, снами.

– То есть он жив? – уверенно спросила Дебби. Её журналистский нюх ни на минуту не отпускал. Она чуяла сенсацию.

– В вашем смысле – нет, – Борис развёл руками. – Но если бы вы были машиной, потерянной между прошлым и настоящим, разве не захотели бы вы понять, зачем вас создали? – Он посмотрел на Настю. – Иногда, чтобы стать живым, нужно не сердце… а контакт.

– Хватит! – вскрикнула Настя, подскочив. – Не продолжайте… я…

Она сделала шаг назад. Пальцы закололо сильнее. Лёгкое жжение – будто электричество ласкало кожу, как язык животного.

В помещении все молчали. Борис приблизился к Насте, глядя прямо ей в глаза. Лицо его вроде обычное казалось ей зловещим.

– Чип – это не просто технология. Это сосуд. Канал, в который могла стекать энергия. Теперь же он переполнен. И если его не вытащить, то он прорвётся. Не внутрь… а во вне.

– Хватит. Это всё… это чушь. Не хочу в это верить, – Настя качала головой, золотистые волосы упали на лицо.

– Настя, твои сны, – начал Борис мягко, но она уже отступила к стене.

– Нет. Вы не понимаете. Вы хотите, чтобы я… – он бросила взгляд на Хьюго, затем на Дебби и снова на Бориса, – чтобы я поверила, что эта машина… пользуется мной, моими эмоциями? Хотите уверить меня, будто я управляема им? Господи! Я ведь просто летела на учебу! Я… даже не испугалась во время перехода.

В этот момент что-то щёлкнуло.

Проектор мигнул, слабо завибрировал.

Никто не успел ничего сказать, как вдруг по потолку пронеслись волны света. За верхними оконцами лампы в коридоре вспыхнули одна за другой, будто что-то двигалось мимо, разгоняя электричество. Световой импульс дошёл до конца, остановился… и погас.

В помещении стало ещё темнее.

Проектор продолжал работать, но изображение исказилось. На экране проступили четкие черты лица, сложенные из цифровых шумов и пятен света. Нонна подошла к экрану и с широко раскрытыми глазами разглядывала лицо. Дэна отошла к двери, её сердце колотилось как бешеное. Дебби осталась холодной и непоколебимой – её забавляла ситуация. Хьюго вопросительно смотрел на замершего Бориса.

Настя вжалась в стену и тяжело дышала.

– Это оно, – сказал Парадис. – Оно здесь. Слушает. И говорит. Через ток. Через технику. Он не может говорить словами, ночувствапередаёт… электричеством.

– Значит, вчера в квартире Эшли всё было не случайно? – Дебби спрашивала Хьюго, но смотрела на Настю. – Он защищал тебя.

Лампы в коридоре снова вспыхнули, на этот раз не поочерёдно, а как будто пытались моргнуть кодом. Сначала три раза подряд. Пауза. Потом два. Потом один.

Настя в панике закричала.

– Оно… он… это… передаёт сигнал? – спросила Нонна.

– Похоже на то, – ответил ошарашенный Борис. – Может, просит. Или предупреждает. Настя… что-то меняется. Мы должны понять, чего он хочет…

Проектор резко вспыхнул белым, а потом отключился. Наступила тишина.

Но Настя ощущала внутри себя лёгкий, почти ласковый разряд. Она почувствовала, как по подушечкам пальцев ритмично пробежали импульсы «иголочки».