Книга Вьюрэйские холмы, страница 127 – Юлия Узун

— Значит, твои знания оттуда?

— Дослушай. Я умудрилась влюбиться в вампира. Они страшно красивые, когда этого захотят. — Дафина улыбнулась собственной мысли. — И он влюбился в меня. То была поистине страстная любовь.

— Почему же ты теперь здесь?

— Он помог мне сбежать. Не сразу. Сначала я пожила у их местной знахарки. Это они ее так называют. По мне, так она клыкастая ведьма. Зуора обучила меня магии и их древнему языку. Он, тот вампир, не желал со мной расставаться.

— Но он это сделал.

— Сделал. Во имя нашей любви. И я была бы благодарна ему за это, если бы не одно но.

Джессика подняла брови, с любопытством ожидая продолжения.

— Скажи, Джес, какие обычно бывают последствия от сильной любви?

— Последствия? — удивилась та. — Разве что, другая женщина. Нет?

— Нет. Дети, Джессика.

— Ты забеременела от… вампира?

— Да. И родила. Но, к сожалению, не смогла смириться с тем, кем являлся мой ребёнок.

— И кем же?

Дафина допила холодный чай и, встав, подошла к окну.

— Человек и вампир. Эта смесь порождает полукровок. До своей смерти мой сын останется человеком, а потом он может обратиться в вампира. Точно не знаю, каким образом. Этих знаний мне не давали.

Поражённая услышанным, Джессика едва могла спокойно дышать.

— И… что же ты сделала с ребёнком?

— Отдала приемной семье. Они полюбили мальчика. Иногда разрешали видеться с ним… издалека. Имя я сама дала ему.

— И как же ты назвала его?

Дафина пристально смотрела на Джессику. Женщина съёжилась, желая укрыться от взгляда ведьмы. Дафину все знают здесь как ведьму. Это не было оскорблением.

— Ты готова это услышать, Джессика? Или ты уже догадалась?

— Скажи же.

— Я назвала его Ранном. Ранн теперь рядом с отцом. Только отец его об этом не знает.

Брендон с мрачной решительностью мерил шагами тёмную полупустую комнату, куда не дозволено было заходить никому, кроме него самого. Но сегодня ночью он это правило нарушил.

Демоника не сразу поняла, куда ведёт её брат. Но ей это было не нужно: дела Тристана её мало заботили. И что бы он ни задумал, она всегда могла сказать «нет».

Представ перед отцом Евдема, Демоника забеспокоилась. Если речь пойдёт о свадьбе, она этого не выдержит. Но где же тогда Евдем?

В комнате, кроме Брендона, были и другие вампиры, с которыми Демоника раньше не имела никаких дел. Все они жадно изучали взглядом единственную девушку, но не смели заговорить с ней в присутствии Брендона.

Тристан ухмылялся, когда Брендон спросил:

— Уверен, что мы можем ей доверять?

— А то! Ведь, правда, Демоника? — он лукаво взглянул на сестру. Затем снова на Брендона. — Ей тоже выгодны грядущие перемены.

— О каких переменах речь, извольте спросить? — осведомилась вампирша.

— Ты до сих пор ей не объяснил? — возмутился Брендон.

Тристан отмахнулся.

— У меня не было на это времени.

— А если она откажется, а потом донесёт всё, что услышит Акилу?

— Какая разница, раньше или позже, — уже серьёзнее бросил Тристан. — Зачем повторять дважды? Сомневаюсь, что Демонике захочется пасть в ноги Акила.

Демоника вертела головой, глядя то на брата, то на отца своего будущего мари. Она хотела уйти, но уж очень любопытно стало.

— Вы говорите о переменах. Я очень хочу перемен. Насколько они глобальны? Ну же, просветите меня!

Несмотря на репутацию Демоники, Брендон колебался. Его не убеждали рассказы Евдема о том, что она может стать преданной. Сама по себе Демоника была очень сильным вампиром — полуживое существо, в котором жил неукротимый дух. Так или иначе, она являлась особенной ценностью, имея которую на своей стороне, можно было стать очень и очень богатым.