Книга Вьюрэйские холмы, страница 20 – Юлия Узун

Дверь в спальню Мелании была открыта, поэтому Флоранна постучала костяшкой пальца по деревянному косяку.

— Ты одна?

Мелания в испуге обернулась. Она была неузнаваема, глаза бегали по темной комнате, не останавливаясь. Флоранна напряглась.

— Что-то случилось? Поругалась с Торлейком?

— Нет, — ответила подруга. Не будет же она рассказывать о том, что очнулась в сквере около университета, а последнее, что она помнит — танец с незнакомцем. — Флор, ты не одна, да?

— С чего ты взяла?

— В коридоре лежит пиджак Дейва.

Флоранна смутилась.

— Ну… я же говорила тебе, что…

— Флор, спроси его: знает ли он человека по имени Виллоу. Пожалуйста.

— А кто это?

— Он искал Ранна. Сказал, что друг.

— Ранна? Ты уверена?

— Уверена, Флор. — Мелания метнулась к подруге и положила руки на плечи. — Пожалуйста, ради Йодис. Если Дейв его знает, значит…

— «Значит» — что?

Но Мелания не знала, как закончить эту фразу.

Возвращаясь в спальню к Дейву, Флоранна была даже рада такому повороту. Сейчас они заговорят о Ранне и таинственном Виллоу, а потом ее резко потянет в сон и все остальное станет неважно.

— Всё хорошо? — спросил Дейв, откинув для девушки одеяло. Флоранна тут же забралась в теплую постель и прижалась к его груди.

— Мелания спрашивает, знаешь ли ты человека по имени Виллоу.

Дейв состряпал гримасу.

— Виллоу?

— Да. Она утверждает, что он искал Ранна.

С минуту Дейв копался в памяти, но так и не вспомнил ничего, связанного с этим именем.

— Никакого Виллоу я не знаю. Об этом лучше спросить у Торлейка.

Суровые стражники сомкнули свои копья перед блондинкой, а ворота в «Рен Ультио» остались закрытыми.

— В чем дело? — спросила Демоника, соединив свои идеальные линии бровей. — Почему вы меня не пускаете?

— Нужен пропуск, госпожа, — ответил один из стражников. Его сине-зелёное лицо морщинистое, как сушеная слива, сумело принять выражение непреклонности.

— Что это еще за шуточки такие? Какой пропуск? Это же я — Демоника. — На секунду вампирша напряглась. А что, если кто-то прознал о ее шалостях? В последний раз она не удосужилась спрятать обескровленные части тел украденных людей. Однако тут же одернула себя и пришла к выводу, что ничего подобного нет, раз ее до сих пор не вызвал Акил. Она выпрямила спину и велела позвать главного: — Пусть сюда подойдет Морлек.

Один из стражников нажал на кнопку звонка, а когда оттуда донесся женский сухой голос, попросил, чтобы Морлек спустился к госпоже Демонике. И он не заставил девушку долго ждать.

— Морлек, что происходит? Мне необходимо поговорить с новеньким донором.

— Прости, Демоника, но это приказ Акила. Из-за того, что произошло недавно, он запретил кого-либо впускать в донорский дом. Сама прекрасно знаешь, что количество жителей за холмом превышает число доноров. Особи должны питаться каждый день, в отличие от вас.

Демоника напряглась, пытаясь понять, что знает Морлек.

— А… что произошло?

— Разве ты не в курсе? — удивился главный. — В «Рен Ультио», пропадают доноры. И это не единичный случай. У нас лишь одно предположение — это кто-то из королевских вампиров.

— Но… зачем?

— Вампир-наркоман. Мне приходит на ум только это, — смело заявил Морлек, а уходя добавил: — Если тебе необходимо поговорить с Ранном, то возьми пропуск у Акила.

Как же глупо все вышло… Сама история с похищением людей не стоит выеденного яйца. Но как только Акил устроит допрос с пристрастием, то ей не выкрутиться. Демоника понимала, что первая попадет под подозрение, и Евдем не раз предупреждал ее. И почему надо всегда быть такой упрямой? Так было восемьдесят лет назад, когда она перекусала пятьдесят процентов доноров и особи едва не вырвались во Вьюрэй, так как крови не хватало. Акил с большим трудом справился с наступившим кризисом, издав указ о том, что особи будут питаться вампирской кровью до тех пор, пока в «Рен Ультио» не прибавится нужное количество доноров. Ждать пришлось почти двадцать лет. Наказание понесли все королевские вампиры. На счастье Демоники, Акил не стал проводить расследование и ее не вычислили, а Евдем, который знал о ее пристрастии, молчал, словно рыба.