Книга Не причиняя зла, страница 46 – Юлия Узун

ДЕН: О, ласковые слова. У тебя настроение, смотрю, хорошее.

ЭЛА: Просто на работе всё отлично. Я буду готовить новый приём. Там вроде важные люди в списке.

ДЕН: Важные люди…

Я закусила губу и почувствовала вкус помады.

ЭЛА: Что не так в «важных людях»?

ДЕН: Просто будь бдительна. Важные люди из России могут узнать тебя.

ЭЛА: Правда?

Я начала нервничать, быстро набирая текст.

ЭЛА: Где же они меня видели? Я, сколько себя помню, никогда не крутилась перед камерами и редко куда выходила с матерью. Напомню, что отец воспитывал нас в строгости.

ДЕН: А я напомню, что твое фото транслировалось по всем телеканалам России. И сейчас можешь открыть интернет и полюбоваться на себя, а заодно прочти объявление, где твой милый папочка обещает вознаграждение.

В кабинет вошла Касия, и я, переведя дыхание, написала, что мне нужно работать и выключила лэптоп.

Итак, Польша стала первой страной, куда я отправилась из России. Мне повезло, так как четыре с половиной месяца удалось скрываться под именем Ивона Делонг. Выдавала себя за русскую полячку. Я соврала, что росла в России, поэтому не знала польский язык. Но все, кто работал в «Мастер-VIP», либо немного владели русским, либо английским. С Леславой, моим боссом, я общалась на русском.

— До субботы у нас мало времени, — сказала Касия, открывая блокнот. — Давай распределим обязанности и немедленно приступим?

Я встала, чтобы приблизиться к Касии. Мой красный костюм: юбка и пиджак, сидел на мне идеально, подчёркивая мою фигуру и делая мою осанку важной. Уж на что, а на одежду я не скупилась. Именно здесь, в Польше, карта швейцарского банка пошла в ход. Плюс у меня была отличная заработная плата. Я красиво одевалась, носила только кожаную обувь. Темно-русое длинное каре добавляло года в возрасте, что мне было на руку. К тому же, губы всегда ярко красные давали ложную видимость, что мне не семнадцать, а двадцать три. К счастью, Ден позаботился прибавить возраст в паспорте. Если бы не это, то меня — почти школьницу — никто на работу бы не взял.

Я держалась статно, грациозно. Касия была проще. Она носила цветастые блузки с рюшами или бантом, как сегодня. А под них надевала брюки по щиколотку со стрелками. Выглядело это нелепо, но ей, похоже, никто не делал замечаний. Да и с какой стати это должна быть я? Она смотрелась в зеркало, а значит должна видеть, что ее брюки по щиколотку с балетками смотрелись так, будто ей отрубили стопы. Но опять же, это не моё дело.

Касия была сговорчивая. Я предпочла заниматься меню и цветами. Она не возражала. Весь день мы висели на телефоне или составляли списки гостей. Я лично съездила в ресторан на служебной машине и поговорила с шеф-поваром.

Вечером я валилась с ног, когда вернулась домой. Дом — это шикарная квартира в центре Варшавы. Я снимала ее, стараясь не нарушать правило номер четыре.

Надо признать, что покинув Россию, я почувствовала себя свободной. Мне казалось, что теперь настало время строить будущее. И почему бы не в Польше? Ведь здесь абсолютно никому не интересно, что где-то там, в России, турецкий посол потерял свою дочь.

Повалявшись на кровати, чтобы мои ножки отдохнули, встала, прошла на кухню и извлекла из холодильника вино. Я запретила себе алкоголь, но сейчас я дома и могла делать всё, что захочу. Никто не мог помешать мне! Вино помогало мне снять напряжение. Иногда на меня накатывала тоска. По дому? Нет.