Книга Поцелуй василиска, страница 241 – Линдси Штрауб

Они чувствовали истинное удовлетворение.

К тому времени, когда они направились обратно в покои Каспена, Тэмми была настолько измотана, что едва могла стоять прямо. Они шли медленно, держась за руки, останавливаясь только для томных поцелуев в темноте.

В конце концов, они прошли через внутренний двор, только на этот раз он не был пуст. Несколько василисков в человеческом обличье собрались в толпу, переговариваясь приглушенными голосами.

Вздрогнув, Тэмми узнала одного из них.

Роу стоял по другую сторону фонтана, разговаривая с другим василиском.

Тэмми инстинктивно шагнула ближе к Каспену, сжимая его руку для утешения. Он посмотрел на нее сверху вниз.

— В чем дело, Тэмми?

Она открыла рот, чтобы сказать ему. Но в этот самый момент они проходили мимо фонтана, и в поле зрения появилось все тело Роу. Предупреждение Тэмми замерло у нее на языке.

Член Роу исчез.

Это был не чистый порез. Деформированный холмик рубцовой ткани торчал у него между ног, как будто его оторвали, а не отрезали. Внезапно Тэмми задумалась, было ли это именно то, что сделал Каспен. Сама сила, которая потребовалась бы для такого поступка, вызвала у нее тошноту. Несомненно, Роу использовал свою силу, чтобы исцелить себя. Но характер травмы был настолько сильным, что Тэмми не могла представить, какую боль он испытал, прежде чем кожа снова срослась. Количество крови, которое он потерял, было почти смертельным. Его яйца тоже исчезли — там, где все когда-то было, ничего не осталось. Тэмми старалась не пялиться. Но она не могла отвести взгляд.

Тэмми знала, что Каспен зол на Роу за то, что тот пытался ее крестовать. Но только увидев искалеченное тело Роу, можно было по-настоящему понять размах его ярости. Роу пытался забрать то, что принадлежало ему. Взамен Каспен забрал ту часть Роу, которую василиски ценили больше всего — ту его часть, которая напрямую способствовала его статусу в обществе. Василиск без члена был неполноценен. Это означало, что он не мог участвовать в сексе — единственном акте, который имел значение для его народа, — так, как это могли делать все остальные.

Это означало, что ему больше нечего терять.

Слова Каспена промелькнули у нее в голове: крестовать чужую пару — это невыразимо жестоко. Тэмми подумала, не было ли это как-то более жестоко. Каспен сделал то, от чего Роу никогда не оправится — нечто такое же постоянное и болезненное, как потеря своей пары. Было бы лучше умереть. Конечно, это тоже был непростительный акт войны.

Тэмми начала задыхаться.

— Как ты мог… — начала она, но не смогла закончить.

Каспен просто продолжал идти, его голова была направлена прямо вперед.

— Я сделал то, что было необходимо, Тэмми.

Тэмми подняла на него глаза и не увидела ничего, кроме ярости. Не в первый раз она была поражена его силой. Это исходило от него волнами.

— Ты разозлил его, — прошептала она. То же самое она сказала ему после того, как он заставил Роу кончить после заседания совета. Только теперь Роу больше никогда не финиширует. И все это из-за Тэмми.

— Я знаю.

Каспен сказал это таким тоном, который давал понять, что он хорошо осознает серьезность своих действий.

Они не разговаривали всю оставшуюся дорогу до его покоев. Когда они забрались к нему в постель, Тэмми была так измотана ночными событиями, что заснула, как только голова коснулась подушки.