Книга А я рисую запахи и звуки, страница 46 – Наталья Владимирова

— Да, конечно, — проявил непривычную для себя деликатность Виктор.

Я молча отвернулся, предпочитая рассматривать Лиану, прохаживающуюся по дорожке. Пигалица восприняла свою миссию со всей серьезностью: хоть и поглядывала в нашу сторону, все же успевала крутиться и обозревать окрестности.

— Ты скоро? — наконец не вытерпел Виктор, прерывая невнятное шушуканье у домика. — Вообще-то завтра рано вставать на уроки, а время сна давно объявлено.

— Как ты не понимаешь! — прогнусавила с дерева Феоза. — Шарик ко мне невероятно привязан, важно ему объяснить ситуацию.

— Он не привязан, а нагло заперт в коробке, — фыркнул Виктор.

— Что бы ты понимал! — возмутилась Феоза некрасивой формулировке их трепетных с волком отношений. — Когда мы встретились с Шариком, то я спасла его от смерти. Он лежал под деревом без чувств, а я сделала ему массаж сердца и вернула к жизни.

— Хорошо, не искусственное дыхание, — прошептал я, качая головой.

— Наверняка бедолага просто отдыхал, — пробурчал Виктор только для меня.

— Или изображал падаль, — подмигнул ему я. — Животные в дикой природе частенько выкидывают подобные номера, чтобы избежать опасности.

Мы тихонько рассмеялись, но Феоза все-таки заметила.

— Бесчувственные, — припечатала она, и, похоже, Виктору стало стыдно. Во всяком случае он опустил голову и потупил взгляд.

— Каждая минута вашего с Шариком прощания снижает его шансы оказаться на воле. В любой момент охрана или учителя могут обнаружить нас здесь, и тогда не видать твоему питомцу не то что леса, а даже света белого. Застрелят, как прямую угрозу жизни студентов, — жестко напомнил я, и Феоза наконец опомнилась.

— Прости, Шарик, — залепетала она, спешно вынимая из кармана котлеты и пирожки и, освободив их от салфеток, засовывая в дыру домика.

Волк в коробке молчал. Я даже засомневался, живой ли.

— Пора! — скомандовала Феоза и встала на ноги, опасно покачиваясь на довольно устойчивой широкой ветке. Только бы не свалилась.

Мы с Виктором потянули веревки, торопясь, пока генеральша не передумала и не принялась в сотый раз прощаться с волком. Домик приподнялся с места. Феоза его подтолкнула, чтобы он прошел сквозь гущу ветвей.

— Тяните сильнее! — крикнула Дори, с высоты прикидывая траекторию движения груза. — Феоза, двинь немного левее…

Мы дружно тянули, толкали, обсуждали направление, пока домик не взмыл над стеной.

— Я сейчас! — Дори легко перепрыгнула с дерева на каменную кладку и подвинула короб, слегка наклонив его.

— Руки не суй, куда не следует, — напомнил Виктор.

Но на самом деле волк не просто не показывался, но и вовсе не подавал признаков жизни.

— Вот будет хохма, если вместо зверюги в коробке спрятался греот Лежбинский, — шепнул я, перебирая руками и постепенно опуская домик за стену.

— По весу он самый и будет, — прокряхтел Виктор, управляясь со своим концом веревки.

Короб скрылся из нашего поля зрения. Далее только и оставалось, как прислушиваться к спорящим наверху девчонкам да поглядывать в сторону бодро шагающей по дорожке Лианы. И если последняя активно изображала позитивное настроение, то две другие наверняка подрались бы, не сиди они на ощутимом расстоянии друг от дружки.

— Медленнее, аккуратнее, плавнее, — требовала генеральша.

— Резче, иначе дом бьется о стены, — возражала Дори, — нечего полоскать в воздухе бедолагу, его скоро вырвет от подобной качки. Хватит медлить, опускайте.