Книга Портрет Дори-Анны Грей, страница 52 – Наталья Владимирова

— Грет Сэлвия, пожалуйста, — взмолилась я, — можно мне спать у себя? А утром я приду на осмотр.

Кроме того, что лишнее внимание к моей проблеме меня неимоверно пугало, еще и мысль об оставленном в комнате планшете зудела назойливой мухой и не давала покоя.

— У себя? — женщина призадумалась.

— Мне же лучше! А с вашими лекарствами я и вовсе мигом поправлюсь.

— Что ж, хорошо, иди и хорошенько отоспись. Но не забудь утром также принять таблетку и ложку микстуры.

— Конечно! Большое вам спасибо! — Обрадовавшись, я выскочила за дверь, но вернулась, вспомнив, что забыла ее закрыть. — Как проснусь, сразу прибегу, — еще раз пообещала я. — Сладких снов, грет Сэлвия.

Рискуя быть пойманной в мужском общежитие, я отыскала комнату Яромира и постучала в дверь. Дожидаться хозяина не стала, оставила микстуру от простуды с корявой припиской украденным карандашом: «Не болей» и сиганула прочь, понадеявшись, что парень найдет ее и воспользуется. Все-таки переохлаждение — это не шутки, особенно, когда на улице мороз, а Яромиру сегодня здорово досталось.

Таблетки от аллергии я отправила в урну. Править внешность сил уже не было, поэтому отложила важную процедуру на завтра, или, вернее сказать, уже на сегодня. И завалилась спать. Прямо в одежде.

А утром, не теряя времени на умывание и переодевание, первым делом бросилась к планшету.

Я корпела над своим портретом, пока меня не отвлек стук в дверь.

— Кого принесло чуть свет? — проворчала, пряча планшет под матрас и пряча нос в шарф, который так и не сняла со вчерашнего вечера.

— Грет Дори-Анна! — в дверях стояла молоденькая медсестра, работающая с грет Сэлвией. Она была приходящей помощницей, поэтому имени я ее не знала. Да и видела, признаться, всего пару раз.

— Что-то случилось? — удивилась я ее визиту. Обычно студентов приглашали в медпункт по системе оповещения, причем скопом. Индивидуальные посещения не предусматривались.

— Это я вас должна спросить — что случилось? Грет Сэлвия прождала вас все утро. Если бы не личные проблемы, она бы сейчас стояла на моем месте. Мы думали, что вы не можете встать с постели из-за аллергии, а оказывается… оказывается…

— …Проспала, — повинилась я со смущенной улыбкой и открыла пошире дверь, пропуская неожиданную визитершу. — Грет Сэлвия велела хорошенько отоспаться, и я выполнила ее предписание.

— Вы до сих пор спали?

— Да, поздно легла. Разве она не говорила, что я была у нее в довольно позднее время? Но со мной, как видите, все в порядке. Мне зайти к грет Сэлвии?

— Ее сейчас нет на месте. Она поручила мне оценить ваше состояние, я все-таки, как-никак, без пяти минут дипломированный врач.

— Хорошо, — согласилась я, втайне радуясь подобному повороту. Медсестра не знала меня лично, а, значит, и заметить изменения в моем лице не могла.

Я убрала шарф, продемонстрировав чистую кожу.

— Аллергии уже нет. Горло не болит, — отчиталась я и широко открыла рот, давая возможность взглянуть медсестре на миндалины.

— Действительно, все хорошо, — обрадовалась девушка. — Грет Сэлвия так переживала, а вы буквально за ночь восстановились.

— Да. Передайте, пожалуйста, ей мою благодарность.

— Обязательно. А вы, грет Дори-Анна, продолжайте, пожалуйста, курс лечения еще три дня.

— Непременно! — пообещала я, провожая медсестру.

Едва дверь закрылась, я снова бросилась к планшету, совершенно не чувствуя облегчения, что избежала неприятностей с медиками. Беда! У меня ничего не выходило с коррекцией лица. Становилось лишь хуже и хуже. Если раньше мы с «братишками» по-разному смотрели на женскую красоту и просто расходились в мелочах, то сейчас я и без их мнения могла сказать, что изуродовала сама себя. И чем больше я прикладывала усилий, тем страшнее становилось мое лицо. Нос, губы, подбородок, щеки. Все вызывало во мне омерзение и отторжение.