Книга Портрет Дори-Анны Грей, страница 76 – Наталья Владимирова

Улыбка моментально стекла с моего лица. Придется выйти на сцену. И это при том, что некоторые в курсе моего уродства. За медицинской маской глупо прятаться, а показывать лицо и пугать народ, пришедший насладиться культурным развлечением, и подавно.

Я отбросила неприятную мысль и, порывшись в тумбочке, выудила листок с текстом песни. Буду брать голосом! Говорят, он у меня неплох.

Время до ужина я потратила с умом. Выучила песню, продумала, как исполню каждую часть, и хорошенько отоспалась.

И все равно на ужин топала, словно на казнь. Мне отовсюду слышались ехидные шепотки и косые взгляды. Прошла, казалось, вечность, пока я добрела до столовой, потом до раздачи, и забрала свой поднос. Фух, осталось добраться до столика с Виктором и Мстиславом.

— Позволь помочь, — услышала, а подняв голову, обнаружила рядом с собой Яромира.

Он буквально выдрал поднос из моих судорожно сжатых от нервного перенапряжения пальцев и легким шагом направился к столику с «братишками», заметившими нас и приветливо размахивающими руками.

— Садись сюда. — Он отодвинул для меня стул.

Выбранное им место оказалось удачно скрыто за широченными плечами Виктора и Мстислава. С третьей стороны меня спрятал от любопытных глаз сам Яромир.

— Книга у меня, — сообщил он сразу всем присутствующим. — Дори, снимай маску и ешь, — обратился он уже только ко мне.

Я немного помялась, напоминая себе, что мое уродство вроде не пугает Яромира. Во всяком случае, он ни разу не показал, что ему неприятно. Неуверенно спустила петлю с одного уха и посмотрела в его сторону. Яромир приступил к ужину, как ни в чем не бывало.

— Поторопись, пожалуйста, — попросил он, — нам еще с тобой нужно зайти в гримерку.

— Зачем? — удивилась я. — Про костюмы и грим грет Морал ничего не говорила.

— Зато я ей напомнил, ведь придут репортеры, мероприятие-то ежегодное, уже ставшее традиционным.

— Нас будут снимать? — Я ощутила, как от моего лица отхлынула краска, а в горле поселилась пустыня.

— Не переживай, тебя такую, — он кивнул на мое лицо и подвинул поближе стакан с водой, как если бы обладал даром эмпата, — никто не увидит. А потом добавил: — Если, конечно, поторопишься.

Других аргументов мне не требовалась, я быстро заработала ложкой и челюстями.

— До чего у вас слаженная команда, загляденье! — восхитился Виктор. — Дори ни в жизнь никого не слушалась, кроме деда.

Но ни я, ни Яромир не среагировали на подначку брата.

— Это список того, что потребуется для ритуала. Галками отмечено, что уже имеется. Остальное нужно докупить или… — Яромир запнулся и пододвинул в центр стола сложенный вдвое лист бумаги.

— …позаимствовать из лаборатории, — договорил менее деликатный Виктор.

— Можно сказать и так, — вздохнул Яромир. — Причем срочно. Изгонять духа будем тридцать первого.

— Так праздник же! — удивился назначенной дате Мстислав.

— Поэтому тридцать первое — самый лучший день. Вернее, ночь. Дух, поселившийся в планшете невероятно сильный. Видели же, как он меня шибанул просто за то, что я его нащупал. Представьте, как он взбесится, когда мы будем его изгонять и уничтожать. У меня не особо сильный дар, а новогодняя ночь — это кладезь свободно гуляющей энергии, причем светлой, черпай — не хочу. Потом придется ждать подходящего времени целый год.

— Нет! — заорала я, и студенты из-за ближайших столиков обернулись на нас. — Нет, — уже тише взмолилась я, пусть будет тридцать первого, пожалуйста.