Книга Потаповы&Potapoffs, страница 43 – Елена Кралькина

— Нет, не стали, а зачем? Раз прокатило, почему не прокатит во второй?

Подал голос телефон, Павел открыл СМС и показал изображение Петрушке:

— А теперь, дорогая моя, полюбуйся на меня молодого, который, якобы, тоже кувыркается с Кларой в постели, — Павел не заметил, как перешел с Петрушкой на ты. — Поищи десять отличий моей фотки от твоей. Мне моя фотка стоила разрыва с любимой женой. На сем моя жизнь завершилась. Не иди по моим стопам, не порти себе жизнь из-за какой-то сволочи. Почему-то ей очень надо, чтобы нам было плохо. Боб тебя любит.

— Скажи, Паша, почему бабы — такие дуры? — дядю Лешу распирало от негодования. — Нет чтобы подумать, внимательно фотку изучить. Эта дура, Ренка то есть, — художница, ее же учили, как свет падает. Смотри, на руки и на грудь мужика свет падает слева, а на Борькину рожу — справа. Разве так бывает? И ты подумай, Паша, дура мозги напрягать не стала, фотку внимательно не рассмотрела, а приговор вынесла: Борька — козел, кобель, сомнительная личность и тэде и тэпэ, а потом реветь, реветь… Борька не велит, говорит, сам справится, но я точно когда-нибудь Петрушку выдеру.

Петрушка показала дяде Леше язык и собралась идти работать:

— Спасибо тебе, Паша, за все: и что тряпки американские привез, и за то, что все разобъяснил. Свадебное платье для Надюшки — с меня. Я раньше все никак понять не могла. Ты вроде такой успешный, богатством от тебя за версту несет, а внутри все выгорело. Теперь все ясно. Держи нос по ветру! Будет и на твоей улице праздник. Лизка, т. е. Бетти твоя, любит тебя. Только чего-то боится. Найдете с Борькой злодея, и все наладится.

Павел собрался домой, взял велосипед, но его остановил дядя Леша:

— Паша, а ты дорогу-то домой сам найдешь?

Павел достал телефон и стал настраивать навигатор.

— Что-то стремно, Паша, тебя одного отпускать, — как все женщины Петрушка уважала достижения современных IT-технологий, но не вполне им доверяла. — Слушай, позвони Сашке, пусть за тобой приедет, а я тебя пока обедом накормлю.

— Смотри, Паша, кое у кого мозги прорезались, не иначе как верблюд сдох, — дядя Леша продолжил ворчать. — Звони Сашке, а пока суд да дело, пожрем, у Петрушка гречневая каша подходяще получается.

— Подходяще… — наморщила нос Петрушка, — нет, чтобы женщине что-то поприятнее сказать.

Павел набрал Алекса. Его телефон оказался выключен. Павел похолодел. Он набрал сына еще раз — с тем же результатом.

— Телефон вне зоны. Что это может быть?

— Сейчас наберу Деньку, они вроде вместе к Надюхе утром намылились.

Денис ответил сразу, объяснил, что Алекс потерял телефон и временно без связи. Сейчас они как раз в магазине покупают новый аппарат. Осталось только его оплатить, пять минут — и они уже в монастыре. У Павла отлегло от сердца: Алекс жив и здоров. Скоро приедет. Может быть, и обедать в монастыре не придется, все же условия здесь, мягко говоря, антисанитарные. Оказалось, что не такие уж они антисанитарные. Петрушка вытащила откуда-то новую бумажную скатерть, расстелила ее на столике, который прятался за храмом, расставила чистые тарелки и пошла разогревать в подсобке гречневую кашу с мясом. По всему монастырю разнесся упоительный аромат. Павел сглотнул слюну и решил немного расслабиться, тем более, что у ворот монастыря появился Алекс с ребятами.