Книга Дом у скалы. Ангел, который меня оберегает, страница 22 – Татьяна Василевская

– Вероятно, убийца хотел, что-то узнать и, скорее всего, узнал. – Прохоров подошел к столу и, наклонившись над одним из трех бокалов, стоявших на столе, понюхал. – Ага. Вот и коньяк.

Рогозин непонимающе посмотрел на следователя.

– Первая жертва, Виктор Комаровский, незадолго до смерти, пил коньяк, – пояснил Прохоров. – И, кстати, стрелял из пистолета. И теперь ясно в кого. Так, что первая жертва была вовсе не первой, а второй. Первым убили его, – Прохоров кивнул на связанного мужчину.

– Почему же выстрела никто не слышал? – странным механическим голосом спросил участковый. Его мутило и очень хотелось выйти на улицу, подышать.

– Скорее всего, пистолет был с глушителем. Хотя, думаю, что выстрел, сделанный в доме, в любом случае навряд ли кто-нибудь услышал в поселке. Окна пластиковые. Дома далеко друг от друга стоят. Но, все же думаю, глушитель был. Потому, что наверняка стреляли еще раз. На месте где был найден первый труп, а вернее второй. Многовато их в этом деле, трупов-то. Число убитых, прямо на глазах растет, – хмуро сказал следователь.

Рогозин больше не стал задавать вопросов. Потом все узнает. Сейчас с него хватит. Вид человека, которого жестоко пытали, а потом убили, к тому же того, с кем он был знаком лично, совсем выбил его из колеи. Может, следователь прав, что он все слишком близко к сердцу принимает? Но иначе он не умеет. Так может, он просто не годится для такой работы?

– Иди, на улице меня подожди, – заметив состояние коллеги, сказал Прохоров. Он прекрасно понимал парнишку. Его в первые два раза, когда он ездили на место убийства, вообще вывернуло наизнанку. А этот держится. Будет из него толк. Молодец.

Участковый быстро вышел из комнаты. Еще немного, и он бы точно не выдержал. «Слабак», – почти равнодушно обругал он себя.

* * *

– Расскажи об убитом, – попросил Прохоров, когда закончив осмотр места преступления, он присоединился к молодому коллеге, дожидавшемуся его на скамейке, возле дома. Рогозин уже немного отошел. Выглядел более бодрым.

– Петер Данионитас. Приехал, насколько я знаю, из Латвии. Бизнесмен. Дом купил года четыре назад. Не женат. Вроде нормальный мужик. Никаких выходок. Всегда такой сдержанный. Вежливый. Только всегда казалось, что он, как бы это сказать, не искренний, что ли какой-то. Улыбается, а глаза холодные. Ну, прибалты они вообще, по-моему, такие, не особо эмоциональные, – участковый пожал плечами.

– Может быть. А, что за бизнес у него? Чем занимался?

Участковый снова пожал плечами.

– Не знаю. Мы вообще мало общались. Он, нельзя сказать, что душа нараспашку. Не из любителей языком почесать. Лишнего не скажет. – Рогозин передернулся, вспомнив, как выглядел не любивший говорить лишнего латыш, когда он нашел его сегодня в его собственном доме, когда пришел задать вопросы. Он заглянул в окно и посветил фонариком, так, на всякий случай, хотя и опасался, что Данионитас развыступается, если все же окажется дома. И он и впрямь оказался дома… Рогозин снова сглотнул.

– Понятно. А кто к нему приезжал? Друзья? Женщины?

Рогозин вновь пожал плечами.

– Да к нему редко, вроде, кто-то приезжал. Иногда мужики какие-то. На дорогих машинах. Может коллеги. Может друзья. Женщин не видел, ни разу. В этой части поселка люди богатые живут. Тут много народа незнакомого приезжает. Все на хороших машинах. Кто ж за ними следит? Никто же не предполагал, что тут «техасская резня бензопилой» начнется, – невесело усмехнулся участковый.