Книга Дом у скалы. Ангел, который меня оберегает, страница 25 – Татьяна Василевская

– Кофе, – сказал следователь. Чего не выпить если предлагают? Авось, яду не подсыплет.

Ольга улыбнулась.

– Я тоже кофе пью круглосуточно.

Прохоров решил «не поддаваться» на милую улыбку. Ее обладательница, далеко не так проста, как изображала при первой встрече. Не станет он улыбаться этой коварной особе.

– Так, что же случилось? – усаживаясь с чашкой, напротив, него спросила Ольга.

– Ваш сосед, Петер Данионитас найден сегодня мертвым в своем доме, – официальным тоном сообщил ночной гость.

Глаза Ольги округлились, приоткрывшийся рот, тоже стал почти круглым. Она прижала к губам тонкие пальцы.

– О боже! Что же происходит?

Она беспомощно смотрела на Прохорова испуганными глазами, как будто ища на лице служителя закона ответ на заданный ею вопрос.

– Да черт его знает, что происходит, – довольно грубо ответил он. – Нехорошие дела тут у Вас происходят.

Он пару минут сверлил ее взглядом. Ольга почувствовала себя неуютно. Сегодня от следователя исходила какая-то явная агрессия, враждебность. Только непонятно почему.

– Это связано с предыдущими убийствами? – спросила она, скорее просто, что бы хоть как-то нарушить затянувшееся молчание.

– Вероятнее всего да, – сказал Прохоров. Чувствуя, что неправ, в конце концов, он сам сюда приперся ночью, он, чуть более мягко, спросил: – Вы были знакомы с убитым?

– С Петером? Да. Не слишком хорошо. Но, иногда, общались. Он увлекался антиквариатом, искусством. Все время покупал книги связанные с этим. Что-то вроде хобби. Вот, иногда, на почве, как он считал, общих интересов болтали. – Она улыбнулась. – На самом деле, я в этой области почти профан.

Прохоров удивленно посмотрел на нее.

– Вы же, насколько я знаю, художница.

– Ну, я, скорее, любитель, – скромно сказала она. Особо глубоких познаний у меня нет. Я, скорее декоратор. А Петер, он знал все тонкости, историю искусства, все направления, всех мастеров, манеру написания… В общем, увлекался этим весьма серьезно. Мне даже неловко иногда было, чувствовала себя невеждой…

– Когда вы виделись в последний раз?

– Несколько дней назад, – брови ее приподнялись, и она взмахнула рукой. – Он занес мне книгу по искусству. Старое издание, он, вроде, такие собирал. Сказал, что я обязательно должна ее посмотреть. Что в ней великолепные репродукции. Я хотела сразу посмотреть и вернуть, но он заявил, что такие книги нужно изучать с чувством, в спокойной обстановке, а не на бегу. Всматриваясь в детали. Я не хотела ее оставлять. Книга, хоть и не очень ценная, но все же, редкая. Я боялась, вдруг помну или еще, что-то. Ну, Вы понимаете, чужая вещь. Петер он такой, педант. Потом было бы очень неудобно. Да, и она была мне не особо интересна. Не мой стиль. В общем, я не хотела ее брать, но он так настаивал, так расхваливал и восхищался, да еще и сам ее завез… Ну, чтобы не обижать человека пришлось оставить ее у себя. Потом пролистала ее и положила аккуратненько в кабинете, что бы через несколько дней вернуть. Мол, отличная книга, посмотрела, полюбовалась. Получила истинное наслаждение. – Она улыбнулась.

«И впрямь актриса. Чтобы не обижать человека. Отличная книга! Получила истинное наслаждение!», – стараясь не подавать вида, что раскусил секрет искусной притворщицы, мрачно подумал Прохоров. Прирожденная врунья!