Книга Соседка, страница 50 – Татьяна Василевская

– Мирт, с древних времен, считается символом славы, благодеяний, молодости, вечной любви и супружеской верности. В древней Греции он считался деревом, посвященным Венере, которая укрылась за ним от фавна, выйдя нагой из морских волн. В другом сказании говорится, что венок из мирта был надет на голове Афродиты во время спора трех богинь о красоте, и именно благодаря ему-то Парис и отдал яблоко ей. С тех пор мирт стал любимым цветком богини любви и красоты, иногда она даже называла себя Миртеей. Вокруг храмов Афродиты высаживали множество миртовых кустов, а во время ежегодных празднеств в честь богини все украшались миртовыми венками. У римлян миртовый венок украшал голову Гименея. Полагали, что мирт обладает возбуждающим действием. По этой причине подруги веселья гетеры увенчивали статую Венеры-Эрицины миртом и розами, моля ее даровать им искусство нравиться. А римлянки во время празднества в честь богини, проходившего в начале апреля, украшали себя миртом и приносили жертву Венере, моля подольше сохранить им молодость и красоту. В Италии, женщины и сейчас добавляют в ванны миртовую эссенцию с той же целью. Говорят, и мужчины не пренебрегают такими ваннами. Мирт упоминается и в Библии, где говорится, что после всемирного потопа Ной послал с горы Арарат голубя с миртовой ветвью. Там где пролетел голубь, жизнь возрождалась заново. С тех пор мирт, ко всему прочему, служит символом надежды. В Греции до сих пор существует поверье, что не следует проходить мимо миртового куста, не сорвав хоть малой веточки, если до старости хочешь сохранить юношескую бодрость и свежесть сил.

– Лелька, давай-ка, пока никто не видит, срываем по веточке, – со смехом сказала Дина. – Будем бодрыми, свежими, да еще и овладеем искусством нравиться.

Георгий улыбнулся.

– Для этого тебе Дина, да думаю и Леле тоже, миртовая веточка не требуется.

Глаза у Дины сверкнули. Леля впервые видела, что сестра не то, что смущается в присутствии мужчины, но ведет себя непривычно. Дина не была скованна или напряжена, но она казалась более серьезной, может быть более взрослой. Леля с интересом поглядывала на Дину и ее приятеля. Она сама была не сведуща в вопросах любви. Почти ничего о ней не знала, кроме собственных робких и непонятных ей самой чувств. Но ей казалось, что между Диной и Георгием, при полном отсутствии какого-то телесного контакта – держание за руки, объятия, как будто проходит непрерывающийся ни на миг электрический разряд. Георгий не делал попыток приблизиться, не смотрел с трепетом и обожанием, как остальные Динкины поклонники. Он, напротив, был всегда несколько насмешлив и отстранен, при этом оставаясь неизменно вежливым и галантным. Дина не кокетничала и не поддразнивала его как других молодых людей. Она ничем не выдавала своей симпатии или особого расположения, только глаза сияли каким-то особенным светом. Ярким, как будто прожигающим. Леля даже немного волновалась за сестру. Через два дня Георгий возвращался в Сочи. Конечно, он мог приехать пару-тройку раз, но это уже не то, и в любом случае, через две недели они сами возвращаются в Москву. Леле казалось, что на этот раз Дина воспримет расставание, не как всегда, легко и беззаботно, а более болезненно. Время от времени Дина застывала с задумчиво-отрешенным взглядом, чего никогда раньше не было. Наоборот, она всегда подшучивала над Лелей, что она постоянно мечтает и сидит, уставясь в пространство, с видом «сонной черепахи». После этих слов Дина начинала хохотать и тормошить сестру.