Книга Соседка, страница 74 – Татьяна Василевская

Наскоро перекусив, в начале одиннадцатого, Ерохин и участковый уселись в видавший виды милицейский уазик Салиха, как понял Ерохин, самую распространенную и приемлемую здесь модель автомобиля, и направились в горы. Доехав до места, где с тропы нужно было сворачивать в лес, и соответственно дальше идти предстояло пешком, милиционеры вылезли из машины.

– Ящики, наверное, тяжелые, намучаемся, пока перетаскаем их все к машине, – сказал Салих. – Нужно было попросить кого-нибудь помочь.

– Да, ладно, справимся. Не возвращаться же.

Перебрасываясь, время от времени, отдельными фразами капитан и участковый продвигались все дальше в лес.

Наконец, впереди показалась отвесная стена с растущими перед ней кустами.

– Поближе нельзя было свой чертов тайник устроить, – проворчал Ерохин.

– Поближе его мог кто-нибудь обнаружить. Сюда-то точно никто не ходит, если только случайно забредут.

– До вечера провозимся с ящиками. Придется две, а то и три ходки делать.

Открыв тайник, принялись доставать коробки с патронами, затем вытащили и с шумом опустили на землю первый ящик с оружием, оказавшийся и впрямь очень тяжелым. Неподалеку от кустов хрустнула ветка. Послышался металлический щелчок, потом возня, звук удара, вскрик и рычание.

– Попался! – торжествующе сказал Тимирбек.

Ерохин и Салих выбрались из-за кустов. Отдувающийся, после борьбы, Тимирбек, сидел верхом, на скрежетавшем зубами, предпринимавшем отчаянные попытки вывернуться из-под него, крепком молодом мужчине. Поверженный яростно скреб землю пальцами рук, что-то угрожающе выкрикивая по чеченски. В нескольких шагах в стороне от них валялось охотничье ружье задержанного.

– На тебя, Турпал, наверное, никогда бы не подумал, – презрительно сказал Салих.

Придавленный к земле мужчина посмотрел на него и на капитана с нескрываемой ненавистью.

– Почему? – Салих пристально посмотрел на односельчанина. – Неужели это стоило четырех жизней?

– Четырех жизней? – Турпал насмешливо скривил лицо. – А сколько жизней отняли те, кто сюда все это упрятал? А сколько жизней загубила война? Что военные, что бандиты, все они убийцы, одни не лучше других.

– Ты убил беззащитных стариков. Пытал их. Ради наживы, – Салих гневно сверкнул глазами. – Своих односельчан. Тех, кто знал тебя с детства.

– Они свое отжили. А я хотел нормальной жизни. У меня молодая жена. Я хотел уехать из проклятого селения. Начать новую жизнь. Я всю жизнь прожил в нищете. Хотел пожить, наконец, как человек.

– Как человек?! – с презрением глядя на него, сказал Салих. – Да ты не человек. Ты жадная мразь, недостойная ходить по этой земле. Как бы ты мог начать новую жизнь? Тебе нигде не было бы ни покоя, ни счастья.

– А как ты думаешь, Салих, если бы те, кто здесь все это оставил, вернулись, кого они прикончили бы в первую очередь? – Турпал хрипло рассмеялся. – Думаю, ты умирал бы долго и мучительно. Возможно, я спас твою жизнь. Хотя, они могут вернуться, чтобы отомстить, – он вновь рассмеялся и Тимирбек с силой заехал ему локтем по спине. Звякнули наручники. Турпал резко дернулся всем телом и повалил Тимирбека на землю. Выхватив нож из отворота сапога, Турпал хотел полоснуть себя по горлу, но Ерохин, скорее инстинктивно, чем осознанно, бросился вперед и перехватил его руку. Все произошло настолько быстро, что ни Тимирбек, ни Салих не успели даже толком ничего разглядеть. Турпал попытался вырвать руку. Но проклятый приезжий держал крепко. Турпал заорал как раненый зверь, и дернул рукой, сжимающей нож в обратную сторону от себя. Ерохин, удерживавший руку преступника, чтобы не дать ему совершить самоубийство, не ожидал, что тот ударит в обратную сторону. Рука Турпала, сделав резкое движение назад и в бок, так же резко и быстро опустилась вниз. Ерохин почувствовал резкую боль в ноге. Нож вошел в бедро. У Капитана все поплыло перед глазами. Казалось, что ногу засунули в костер и поджаривают.