Книга Если бы, страница 172 – Татьяна Василевская

— Господи, я жил спокойной нормальной жизнью. И тут приперлась ты, Ковальская. Как всегда, внося хаос и неразбериху в мою налаженную, размеренную жизнь. — Ворчал Вован. — Надеюсь, если мама тебя хорошо покормит, после ужина ты уйдешь? Мы можем тебе с собой завернуть, ты же прожорливая. А то потом проголодаешься и опять припрешься.

Ночью, когда Алина Николаевна и дети уснули, Вера с Вованом сидели на просторной лоджии и болтали. Все было как в старые добрые времена. Почти все.

— Знаешь, Ковальская, я встретил женщину, которая раздражает меня даже больше чем ты, хотя я уж думал, что такое просто не возможно. — сказал Вован, потягивая из бокала красное вино. — И не знаю, что теперь и делать.

Вера улыбнулась.

— Я конечно подробностей не знаю. Но может быть она та самая, и тебе просто стоит жениться на ней?

Вован, подавившись вином и вытаращив глаза, с неприязнью посмотрел на подругу.

— Спятила, что ли? Ковальская, почему ты меня так ненавидишь? Что я тебе сделал? — возмутился Вован. — Я у тебя спросил совета, хотя конечно знаю, что к человеку с такими куриными мозгами за советом не обращаются, сам виноват. Чего ты мне уж сразу не предложила под поезд бросится или ко льву в пасть залезть? Чего так слабо-то — жениться! Или ты хочешь моей медленной и мучительной смерти?

— Знаешь, жизнь быстротечна, — как всегда, не обращая внимания на хамские излияния Вована сказала Вера. — Мы не знаем, что нас ждет. И, если человек тебе дорог, не теряй напрасно времени. Дорожи каждым днем. Ты и так слишком засиделся в холостяках в ожидании своей суженой, тебе не кажется?. Ведь до сих пор, я так понимаю, у тебя ни одна женщина не вызывала каких-либо романтических чувств. Не упусти свое счастье.

— Ты, Ковальская, совсем становишься старой занудной бабкой. Тоску на меня навела смертную. Но как всегда твоя лишенная всякого смысла болтовня навела меня, человека способного, в отличии от тебя мыслить, причем иногда практически гениально, на нужное решение. Молодец, Ковальская. Пятерка за умение своей глупостью подтолкнуть меня в нужном направлении.

Вера усмехнулась и на секунду Вован увидел как промелькнула на ее лице насмешливо-снисходительная улыбка. «Да, что же это такое! Достали вы меня уже со своими улыбками!» — хотелось заорать Вовану в ночную темноту. Но шанс, что его услышит та кому предназначались эти слова был равен нулю. Вован встал.

— Вер, мне уехать нужно. — сказал он. — Не карауль меня под дверью моей комнаты. Я все равно не дамся.

— Давай, дерзай. Свобода от обязательств перед другим человеком не так много стоит, как принято считать. И эта свобода не сделает тебя счастливым. — сказала подруга юности.

— Иди к черту, Ковальская!

На первый звонок никто не открыл. Он позвонил во второй раз. Неужели ее нет? Или просто не хочет открывать? Но уж раз приехал он все равно не уйдет. Будет звонить и звонить. А вдруг она не одна? Мысль была неприятной, даже внутри, что-то противненько сжалось. «Да, ну и ладно! Подумаешь. Наплевать мне, одна не одна.» — пытался убедить сам себя Вован. Но гадкий внутренний голос нахально заявил «Нет не ладно и не наплевать.». «Заткнись!» — приказал Вован внутреннему голосу. — Нормально, вот она до чего меня довела, у меня уже раздвоение личности. Может мне не сюда, а к психиатру нужно ехать?». Он разозлился и, уже жалея, что приехал, хотел развернуться и уйти, как вдруг дверь открылась. На пороге в пижаме стояла сонная разлохмаченная Инна. Вован бросился к ней и, подхватив на руки, начал целовать заспанные глаза, губы, лицо. Она обхватила его за шею и засмеялась.