Книга Если бы, страница 36 – Татьяна Василевская

«Господи, какой же он павлин!» — Веру начал разбирать истерический смех, который всегда начинался у нее в моменты сильного волнения.

— Привет! — Сева наклонился, чтобы поцеловать ее. Увернувшись от поцелуя в губы, Вера дала поцеловать себя в щечку, после чего они сели рядом на лавочку.

— Я так соскучился! Вер, ты такая красивая! — беря ее за руку несколько преувеличенно-восторженно сказал Сева. Он ужасно любил эффекты. Поглаживая ее ладошку он с энтузиазмом начал рассказывать что-то про знакомых ребят, про то как они тут на днях отлично погуляли на чьем-то очередном дне рождения и т.д..

— Сева! — прервала нескончаемый поток информации Вера. — Я.. Я встретила другого человека. Прости. Я не хотела делать тебе больно. — она не отрываясь смотрела на пятнышко на асфальте у своих ног, цепляясь за него взглядом как за спасительную соломинку. Сева молчал и в конце концов Вера, собравшись с силами, все же оторвалась от созерцания асфальта и посмотрела на него. Он сидел очень прямо. Лицо было похоже на застывшую маску, только желваки ходили на щеках, живя собственной жизнью на неподвижном безжизненном лице. В глубине зеленых глаз притаилось, что то темное, первобытное. Из груди, высоко вздымавшейся при каждом вздохе, на выдохе воздух выходил с хрипом и свистом, как будто у него внезапно началось тяжелое воспаление легких.

Вера сидела в нерешительности не зная, что еще сказать и что делать.

— Кто он? Я его знаю? — глухим, полным сдерживаемой ярости голосом, наконец спросил Сева.

Что за дурацкий вопрос? Вера рассердилась. Какая разница, кто он. Важно только то, что они больше не вместе.

— Нет, не знаешь. — сухо ответила она.

— И что, ты теперь с ним? — все так же глухо с просил Сева.

Вера пожала плечами.

— Я не знаю. Я просто не с тобой.

Его глаза полыхнули страшным огнем. Он непроизвольно сжал кулаки, костяшки пальцев побелели. С какой радостью он сейчас вцепился бы в глотку этому уроду, который забрал у него его Веру! Он вцепился бы в нее зубами и не отпускал бы пока эта тварь не захлебнется собственной кровью. Он уже забыл всех светленьких, темненьких, рыженьких и крашеных во все цвета радуги. Он бы даже удивился сейчас, скажи ему кто-нибудь о них. Сколько их было и сколько еще будет. Сейчас существовала только Вера, и она не принадлежала больше ему. Она принадлежала теперь тому другому. И тот другой теперь целует ее, прикасается к ней, говорит ей нежные слова. Да как он смеет, как он смеет прикасаться своими лапами к ней, к его девочке? Она его. Она только его и принадлежит ему, а не тому другому, недостойному ее. Сева посмотрел на Веру, взгляд у него был пугающий. Он представил как возьмет сейчас ее маленькую голову своими большими сильными руками и будет сжимать ее до тех пор пока этот ее недоносок не исчезнет из ее головы, пока даже память о нем не исчезнет… Сева судорожно всхлипнул и закрыл лицо руками.

— Господи, Вера, как ты могла? — почти простонал он, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Прости. — прошептала она, понимая, что это глупо, но не зная, что еще тут можно сказать.

— Прости! — заорал он и от неожиданности Вера даже подскочила.— Не смей мне говорить прости! Ты обещала, ты слово дала! Ты должна! Слышишь?

На них начали оборачиваться. До этого момента ей было его жалко и она чувствовала свою вину, но его слова, обвинения, которые он проорал ей в лицо, разозлили ее.