Книга Недосказанное. Волшебство. Сборник рассказов, страница 13 – Татьяна Василевская

Зоя сокрушенно качает головой. В глазах грусть. Ничего она не изменит. Человек уж большую часть жизни прожил, теперь уж, навряд ли, что-то по-другому будет. Что бы, что-то изменить, желание должно быть. А у ее брата желания никакого не наблюдается. Ему только четвертинку нужно, а все остальное для него и не важно уже.

Перестав улыбаться, брат смотрит обиженно, с упреком.

– Телеграмму Лидка отправила. Охота была ей со мной возиться? Вот она тебя и вызвала . Ты ж ее знаешь. Змея! – с обреченностью в голосе говорит он младшей сестре.

– Сам себе жену выбрал. – пожимает плечами Зоя. – Она добротой-то никогда особо не отличалась.

– Да, выбрал… – вздыхает он и снова смотрит на Зою. Взгляд жалкий, умоляющий. – Зой, сходи за водкой! Нога болит. Мне много не надо. Просто в качестве лекарства. Понимаешь?

– Нет. – твердо говорит она. Глаза брата суживаются. Лицо становится злым.

– Вот суки! Все вы бабы одинаковые. Мужик мучается, страдает, а вам плевать. Чего ты вообще приперлась? Сидела бы там в своем поселке, за больными идиотами подтирала бы. – он уже почти кричит, от беспомощности, от безысходности, от понимания того, что она права и он сам превратил свою жизнь в грязную, заваленную хламом квартиру и вечно недовольную, орущую на него жену. Одна радость, одна цель – выпить. Ничего больше нет. Куда? Куда все ушло? Ведь когда-то он о чем-то мечтал. Влюблялся, кружил головы девушкам. Хотел выучиться на инженера. Куда это все делось, как получилось, что жизнь прошла мимо, просыпалась сквозь пальцы как песок зажатый в ладони. Вот все было, стоило только руку протянуть и раз, ничего уже нет, ничего не осталось.

– Зой! Пожалуйста! Одну и потом я все. Завяжу, клянусь. Зой!

Она молча вышла из комнаты. «Не нужно было приезжать. Прав Иван Данилыч».

Неуютная, такая же грязная, как и вся остальная квартира, кухня заставлена грязной посудой. Мешками с мусором. Зоя заглянула в холодильник. Пара вареных картошин в оббитой, закопченной эмалированной кастрюле пахнули на нее странным несвежим запахом. На другой полке кусок сморщенной заплесневелой колбасы. Больше ничего нет.

В раковине горой свалена немытая, бог знает сколько, посуда. На подоконнике чахлый, загибающийся цветок в треснувшем горшке.

«Господи, как они так живут?» Тут впору себе за водкой бежать, что бы отвлечься от всей это гнетущей, наводящей тоску и безысходность обстановки. Засучив рукава, Зоя принялась за мытье посуды и наведение, хоть какой-то чистоты и порядка. Из комнаты неслись мольбы, угрозы и пространные разглагольствования о несправедливости жизни и необходимости получить вожделенную четвертинку. Обещания, которым не суждено было сбыться, и даже время от времени рыдания и проклятия.

Покончив с кухней Зоя отправилась в магазин. Есть то, что-то нужно. Если обитатели захламленной квартиры привыкли питаться воздухом и несъедобными остатками еды, то она так не может.

Вернувшись с двумя тяжелыми, до верху набитыми разнообразной едой сумками, Зоя застала хозяйку квартиры уже вернувшейся домой.

– А, благодетельница пришла. – насмешливо бросила жена брата, окинув жадным взглядом полные сумки в руках Зои, но даже не подумала забрать их, пока «благодетельница» снимет обувь. Зоя поставила сумки на стол и начала выкладывать продукты.