Книга Конский волос, страница 30 – Алексей Кротов

– Возможно, Еремей Галактионович. Но вы игнорируете вариант, – преднамеренный умысел. Представьте себе, что кто-то задумал убрать Дубкова. Ведь это же великолепный способ. Ну чем не идеальное убийство!

– Слишком много деталей пущено на самотек, – не согласился Макушкин. – Как Х уговорил его поехать на лодке? Откуда он знал, что в лодку сядет Дубков, а, например, не Кречетов или не Сорокин? Откуда он знал, что Дубков выпадет из лодки, что лодка будет на течении? Что рядом будет камень, о который он ударится? Не слишком ли много если, Олег Константинович?

– Да, пожалуй, многовато, – вынужден был признать прокурор. – Но возможно, Х нужно было представить все как несчастный случай, чтобы комар носа не подточил. Это был шанс, к тому же, учитывая, что Дубков плохо плавал… Да, думаю, шансы были неплохие.

– Но если бы Дубков остался жив, он бы догадался, кто это сделал, – подал голос лейтенант Скворцов.

– Необязательно. Положим Х сказал Дубкову, что конский волос часто цепляется за лодку. И вообще, скорее всего, Х может быть лишь человек, хорошо знающий Дубкова и пользующийся его доверием. Иначе, как бы он уговорил Дубкова сесть в лодку?

– Не верится мне в это, – вздохнул Макушкин, почесывая затылок. – По-моему, Дубков ни за что не сел бы в лодку после этих историй о конском волосе.

– А что если это было какое-нибудь пари? – неожиданно осенило Скворцова. – Допустим, что Х предложил Дубкову на спор переплыть на тот берег на лодке или проплыть какое-то расстояние по течению?

– Интересная идея, – ухватился за эту мысль прокурор. – Вы молодец, Владимир Андреевич.

Скворцов был польщен вдвойне. Как же! Похвала, да еще от прокурора.

– Ну, а если бы он не заметил этот конский волос, что тогда? – не сдавался Макушкин.

– Ну, волос мог бы впиться в него, – предположил прокурор.

– Но вы же сами выдвигали версию, что Х выдал какую-нибудь гусеницу за конский волос, а сейчас идете на попятный? – наступал Макушкин.

Воздушный замок Ермолкина затрещал под ударами атакующего врага. Прокурор решил нанести контрудар.

– Что вы меня все критикуете? – сердито спросил он. – Сами-то, что думаете?

– У меня ощущение, что здесь что-то нечисто. Опыт подсказывает, что мы чего-то не разглядели.

– Вот и мое чутье говорит мне о том же, – кивнул прокурор. – Предлагаю для начала выяснить, с кем общался в субботу Антон Петрович Дубков.

– Согласен, – подумав, ответил Макушкин.

– Вот вы только что говорили, Олег Константинович, что Х хорошо знаком с Дубковым, – поделился своими размышлениями Скворцов. – Давайте сузим круг. Это могли бы быть Сорокин, Савицкая, Кречетов, Сазоновы, Морозова, ну, пожалуй, и все.

– Что касается Сорокина, – проговорил Макушкин, – то ведь он сам рассказал нам о том, что Дубков его спрашивал про конский волос.

– Может быть он это сделал это для отвода глаз? – возразил Скворцов.

– Зачем? – пожал плечами Макушкин. – Гораздо проще было бы утаить этот факт.

– Может быть кто-нибудь слышал их разговор, – не сдавался Скворцов, – и к тому же, Сорокин сказал, что Дубков катался с ним в лодке. Значит, он мог уговорить Дубкова сесть в лодку.

– Ну, знаете ли, Владимир Андреевич, вы зафантазировались! У Сорокина была масса возможностей избавиться от Дубкова и раньше.

В разговор вмешался прокурор.

– Вы оба не учитываете еще одной возможности, – сказал он. – Благодаря Таисии Игнатьевне и находчивости Еремея Галактионовича, вы, – обратился он к следователю, – сделали блестящий ход, сразу спросили Морозову, угрожала ли она убить Дубкова, хотя и не знали достоверно, что речь шла о нем. Отлично сработано, но я отвлекся. Так вот, мы вышли на его первую жену, но где гарантия, что в деревне нет другого человека близко знавшего Дубкова, а?