Книга Жена неверного инквизитора, или Фастфуд от попаданки, страница 18 – Матильда Аваланж

​‌‌С этим словами Кайзер пнул ножку электрического стула, и стул опрокинулся вместе со мной, которая была к нему прикручена.

Он сделал это так, что я не ударилась, но до смерти испугалась и почувствовала всю степень его ненависти и презрения.

И тут, очень блин вовремя, в комнату вернулся Макбрайд!

Не судьба была ему прийти, пока Кайзер тут меня кошмарил!

– Увы, но нет, полковник, зеркало пока что не сделало свой вывод, но в ближайшую неделю, уверяю вас, необходимые бумаги уже будут лежать на вашем столе… О, боже мой, ваша жена опрокинула стул! Вы не пострадали, полковник? Максимилиана не успела вам навредить?

– Пожалуй, я это переживу, – с усмешкой ответил инквизитор. – Ведь теперь я могу быть уверен в том, что она будет в надежных руках, под пристальным наблюдением специалистов, и под их же неусыпным надзором и останется. Верно, доктор?

– Вне всяких сомнений, полковник Роуэн! – с чувством ответил директор сумасшедшего дома.

Видно было, что он в лепешку готов расшибиться, лишь бы угодить инквизитору и объявить меня «блуждающей».

Козлина, наконец-то, скрылся с глаз долой, а меня с некоторой опаской отвязали и вернули возможность говорить.

Увидев, что буйствовать я не собираюсь, Макбрайд отправил меня в мою палату и даже был так любезен, что не заковал в смирительную рубашку.

Скорее всего, Макси действительно сделала бы так, как велел Кайзер – смирилась и нашла утешение в воспоминаниях об их браке, который действительно приносил ей счастье.

Но я этого делать не собиралась.

Я собиралась выбраться из сумасшедшего дома.

Во что бы то ни стало!

Она вышла из ванной в халате.

Этот потертый и растянутый розовый халат из толстой махровой ткани с отвисшими карманами и торчащими нитками, в котором обожала разгуливать Максимилиана, можно было назвать убийцей мужского либидо.

По-моему, это была какая-то магическая вещь, которая могла изуродовать любую женщину.

Даже стройную Бладину, которая зачем-то решила его примерить, чем вызвала у меня резко негативные чувства.

Порой она заигрывалась.

На рейдах, перед ликвидацией она специально какое-то время мучила чужих, хотя устав четко предписывал их немедленное уничтожение.

Прописано это было, разумеется, не из жалости к нечисти, а из соображений безопасности.

Я позволил ей пару раз поразвлечься, но затем предупредил, что в следующий раз сделаю выговор, после чего аколитка присмирела.

Однако я видел, как ей нравятся визги умирающих тварей.

Любовница ночевала у меня уже неделю, начиная с того самого дня, как убогая отправилась туда, где ей самое и место.

– Сними к чертовой матери, – велел я.

– А я подумала, будет забавно, – засмеялась аколитка и сделала вид, что идет по подиуму. – Просто не верится, что твоя жена носила это убожество! Впрочем, у нее все вещи такие – ни одного приличного платья. Ни вкуса, ни кожи, ни рожи, ни мозгов. Повезло же тебе с женой, мой ненаглядный! Я вообще не понимаю, почему ты до сих пор не избавился от ее вещей! Хочешь, завтра лично отнесу их на свалку?

Я молчал, просматривая отчет о прошлом рейде в Хельмдолл, предоставленном Бладиной.

Он был хорошим и подробным, составленным по всей форме – не придраться.

Вроде все, как обычно – дозор обнаружил в лесу очередной залом. Нечисть мы уничтожили, и Бладина это зафиксировала.