Книга Жена неверного ректора Полицейской академии, страница 139 – Матильда Аваланж

— Концентрат ягод дафни. Это растение еще называют венком для леди. Очень хитро вплетено в пирамиду — если бы ты брызгалась этими духами, эффект приходил постепенно. Под его действием ты бы облысела и покрылась прыщами и бородавками, которые невозможно свести — они оставляют серьезные шрамы. О, да тут еще один компонент… Не могу поверить! — мяукнул демонокотик.

— Что там?

— Пепел сожженной черной змеи. Он бы уменьшил твою грудь!

— Серьезно? — я не удержалась от хохота. — Значит, она все-таки сильно комплексует из-за своего нулевого размера!

— И еще эфир мучного гриба. От него бы у тебя выпали зубы.

— Короче, она решила сделать меня полной уродиной. Довольно скучно и предсказуемо. Я ожидала от Розамунды большей изобретательности. Неужели ей не пришло в голову, что такие метаморфозы, произошедшие со мной, будут очень подозрительны?

— Не все сразу. Ты бы уродовалась очень медленно. Сделав свое черное дело, эти компоненты должны были исчезнуть из состава. Так что вполне себе она все хитро придумала, — Рубин взмахнул хвостом и спрыгнул со стола.

— Но мы-то хитрее, — усмехнулась я и мы с демонокотиками зловеще переглянулись и захихикали.

— Разумеется, королева, — промурлыкали мои фамильяры и потерлись мне о платье.

Мой разноуровневый многоступенчатый план, который я готовила столько недель, вступал в свою финальную фазу.

Доведенная моими кошмарными ночными визитами Жанна Бейлис пребывала в истерическом состоянии. Она не могла ни есть, ни спать, только рыдала, билась головой об стены и молилась портрету моей умершей матери, умоляя пощадить ее.

Наверное, последней каплей был мой последний визит, когда я явилась к убийце, держа на руках нечто, завернутое в детское одеяльце.

Разумеется, никакого ребенка там не было, просто кукла, но на Жанну это произвело неизгладимое впечатление.

Она упала передо мной на колени и поползла, цепляясь за подол моего платья.

— Ленорочка, подруженька любимая моя, пощади! Вспомни наши радостные деньки в академии, вспомни ночные разговоры и то, как крепко мы дружили! После твоей смерти я поддержала твоего мужа, позаботилась о нем, стала ему хорошей женой! Не забирай меня на Дорогу Сна, умоляю! Сжалься!

Хоть я и изображала безмолвное суровое приведение, у меня просто дар речи пропал от такой наглости.

Она убила мою мать, отняла у меня собственную сущность и отца, отняла мой мир, а теперь просила сжалиться?!

Тут уже даже я не выдержала.

— Разумеется, я не заберу тебя на Дорогу Сна, подруга моя Жанна, — мертвенным голосом проговорила я.

— О, правда? Какая же ты великодушная и добрая, Ленорочка! — запричитала гадина. — Я всегда знала, что нет души добрее, чем ты, моя любимая подруженька.

Любимая подруженька?!

— Я не заберу тебя на Дорогу Сна, Жанна, — повторила я. — Я заберу тебя прямиком в ад, где ты будешь вечность вариться в своем персоональном котле. И знаешь, что будет лежать рядом с этим котлом, находясь в постоянном поле твоей видимости?

— Что? — помертвев, прошептала Жанна.

— Одеяльце, в которое ты завернула мою дочь, прежде, чем отдать ее ведьме.

Как же она завизжала! Орала, как резаная.

Но этот полный ужаса и отчаянья крик убийцы моей матери звучал в моих ушах, как музыка.