Книга Ядовитый плющ, страница 151 – Мария Морозова

– Да, – повинился мужчина. – Прости, вода немного помогает облегчить последствия.

Он вернулся в постель. Я нашла на столике у окна графин с водой и стаканы, развела в одном из них свой восстанавливающий эликсир и подала Гелларду. Тот выпил, даже не поморщившись, и откинулся на подушки. Я присела на край кровати и переплела свои пальцы с мужскими.

– Что это было? – спросила тихо. – Покушение и проклятие….

– Проклятие «Последний вздох», – пояснил Геллард. – Им владеют только некроманты. Очень темная и мерзкая штука. Единственное из проклятий, которое накладывается магом на самого себя. Оно зреет внутри тела, отравляя источник, и эта магия становится идеальным оружием против выбранной жертвы.

– Жертвы? – не поняла я.

– Чтобы завершить проклятие, проклятый совершает самоубийство, таким образом высвобождая энергию и направляя ее на того, кого хочет уничтожить вместе с собой.

– Выходит, на короля напал некромант.

– Выходит, что так.

М-да, а ведь мы уже решили, что Орден темных богов – дело рук светлых. И тут такое покушение. Но оно вполне вписывается в общую картину, как то самое событие, способное вызвать народный гнев. Если бы король погиб сегодня, Никалея стала бы королевой. А мой брат – фаворитом, советником при ней или кем-то гораздо более важным. Сложно представить, как бы это отразилось на темных магах Виароссы.

– Ты воскресил Его Величество, – прошептала я, глянув на Гелларда. – Сделал то, о чем люди слагают легенды. Илео рассказывал мне об этом, но я не поверила.

– Да, жнецы способны вернуть недавно ушедшую душу из мира мертвых. Но без Майло я бы не справился. Отравленное проклятием тело тут же отторгло бы ее, и ничего бы не вышло.

– За такое вас, жнецов, должны боготворить.

– Мы делаем это крайне редко. Каждый жнец хорошо понимает, что Марр не терпит, когда его даром злоупотребляют без повода. И сегодня я вернул душу дяди не только потому, что смог пойти за Грань и отыскать ее там, но и потому, что бог Смерти соблаговолил отпустить душу, отдав мне.

Я немного помолчала, набираясь смелости задать особенно интересующий меня вопрос. Потом спросила тихо:

– Там страшно?

– Там… чуждо, – признался некромант. – Очень холодно и темно. Сначала это пугает. Но постепенно привыкаешь, словно становясь своим, и каждый прыжок в Загранье дается все легче и легче.

– А возращение оттуда – все тяжелее, – без труда продолжила я мысль, которую не стал озвучивать мужчина.

– Да, – спокойно подтвердил тот. – Сэлл, это совсем не повод…

– Все, – оборвала его я. – Тебе нужно отдыхать.

– Слушаюсь и повинюсь, – улыбнулся некромант, закрывая глаза. – Ты побудешь со мной? Хотя бы недолго?

– Побуду. Только сказку на ночь не расскажу. Уж извини, я их не знаю.

– А спеть? – хитро поинтересовался мужчина.

– Спеть? – тихо рассмеялась я. – Если только какую-нибудь похабную песенку из репертуара трущобных трактиров.

– Тогда лучше не надо. Иначе мне всю ночь будут сниться похабные сны. А ты слишком хороша, чтобы я видел тебя в таком… антураже и…

Он уснул на середине предложения. Я поправила ему одеяло и вздохнула. Сейчас некромант выглядел непривычно открытым и уязвимым. Его лицо расслабилось, грудь мерно вздымалась, но пальцы так и не отпустили мои, продолжая держать их даже во сне.

Я осторожно протянула свободную руку и погладила спящего мужчину по щеке. Сердце защемило. Ведь, как бы Геллард ни убеждал меня в обратном, мне показалось, что сегодня он был очень близок к той черте, за которой лежит смерть. А я не хочу, чтобы он умирал. Не хочу. Потому что незаметно этот человек стал мне очень дорог. И если для того, чтобы избавить его от угрозы, нужно создать привязку, я согласна. Хватит сомневаться, трусить, кусаться. Конечно, тот, кто ничего не делает – не ошибается и не проигрывает. Но мне кажется, что некромант не станет моей ошибкой.