Книга Зелёная ведьма, страница 56 – Рада Теплинская

— И поэтому ты решил закидать меня деньгами?

— Не только поэтому, родная. Я стал тираном, когда рано стал главой семьи и мне постоянно хотелось знать, где находится каждый из близких мне, какие у них планы и так далее. Мне тогда ещё не было известно, что слишком многим хотелось разделить всю нашу семью, забрать из-под моей опеки брата с сестрой. Достаточно быстро я добился того, чтобы всё осталось без существенных изменений. В то время мелкие воспринимали это всё как должное, — продолжал говорить я, глядя в пространство и не видя перед собой абсолютно ничего. — Я ни разу никому из них не сказал, что нам всем угрожает опасность, но каждый из них догадывался об этом и боялись того, что я не справлюсь с навалившимися обязанностями главы клана. Одним ранним утром во время прогулки по парку вместе с няней пропала Алина. Мы не могли найти её целые сутки, а потом обнаружили в чулане и обе были без сознания. Но там мы смотрели ранее и их обеих там не было, а это значит, что кто-то их перепрятал! После этого я прекрасно понял, что значит ответственность за близких народичей. И это при том, что раньше я не отличался добросовестным отношением к своим обязанностям.

Я замолчал. Не смотря на соблазнительную тьму, я не могу рассказать ей всё, поскольку это не моя тайна. Дело всё в том, что я винил себя в смерти матери — и не без оснований. Во время очередного приключения, которое я всё же нашёл на свою задницу, подхватил тропическую лихорадку и едва не отдал концы, и в то время лежал уже при смерти. Заботливо выхаживая меня, мать заразилась сама и очень скоро слегла сама, сгорая от высокой температуры. Отец, переживавший за свою семью (да, изначально он беспокоился о нас всех и даже кажется, что любил нас), пренебрёг рекомендациями семейного врача не подходить к нам с матерью.

Младших детей держали в дальнем крыле дома, чтобы уберечь их от болезни. Они были в ужасе. Мало того, что их старший брат серьёзно болен, когда он выздоровел им позволили выйти наружу, так ещё и оказалось, что их любимая и любящая мать умерла, покончив с собой после того, как оправилась настолько, чтобы самостоятельно передвигаться по дому. Ну а я, бледный, худющий настолько, что кости торчали сквозь истончившуюся кожу, стал главой клана и единственным защитником, который заинтересован в том, чтобы с ними всё было в полном порядке.

— Тебе, наверное, понадобилось немало сил и мужества, — заключила Василиса, поглаживая меня по голове.

— Да уж. Мне потом стало понятно, что никто не стал бы меня осуждать или винить в чём-либо, тем более, если бы я позволил бы разъединить семью. Наоборот! Меня осуждали за то, что не позволил сделать этого. Многие считали, что я был слишком самонадеян, когда решил заботиться о младших сестре с братом.

К счастью, я вовремя замолчал — не стоило упоминать про семейное проклятие в виде сумасшествия. Я никогда не был сумасшедшим, во всяком случае, пока никаких признаков этого не наблюдалось, а от мать сошла с ума после болезни, что в конечном итоге и породило кучу сплетен и всевозможных слухов. По крайней мере, она тоже казалась абсолютно нормальной пока не убила нашего новорожденного братика и не порезала вены в ванной.

— Все кто исполняет свой свой долг, — проговорила она, — и потому обретают мужество жить дальше и тянуть на себе всех остальных.