Книга Эпоха королей, страница 253 – Нира Страусс

Это звучит слишком нереально. Не может быть, чтобы после всего произошедшего он повёл себя вот так. Это не просто невозможно, но и несправедливо. От его слов у меня внутри всё перевернулось, сердце сжималось и распалялось, а в животе бушевали три сотни кельпи. Я ждала гневной отповеди, может быть, даже вспышки риастрада. Чего-то, что облегчило бы мою вину, а не усиливало её.

Вместо этого я чувствовала себя так, будто получила то, чего не заслуживаю.

Мэддокс провёл большим пальцем по моей скуле.

— Я знаю, о чём ты сейчас думаешь, и ты ошибаешься.

— Разве наид-нак позволяет читать мысли?

— Нет, но ты не так хорошо скрываешь свои эмоции, как тебе кажется.

Я тихо вздохнула.

— Несколько месяцев назад я была в этом мастер. Правда.

Потом, увидев, как уголок его губ приподнимается в улыбке, я не удержалась и поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его снова. Его руки сжимали мою талию.

— Так мы будем объявлять всем, что меч уже не в камне, да и камня, собственно, не осталось?

— Все уже знают. Волна магии прошла через всю Долину Смерти; так я и понял, где ты. Возможно, её почувствовали и в других частях Гибернии.

Это звучало пугающе. Но пути назад уже не было.

Руки Мэддокса крепче сжали меня.

— Готова к небольшому полёту?

— Готова.

Он согнул колени, и с мощным взмахом крыльев мы взлетели. Преодолели долину в кратчайшие сроки. Вскоре мы уже оставили позади озеро и рощицу. Оттуда я заметила пару красных плащей, хорошо защищённых Тремя Тёмными Всадниками. Казалось, битва остановилась. Стороны ожидали чего-то. Мэддокс приземлился недалеко от потных и грязных сидхов, среди которых были Гвен, Пвил, Абердин, Ойсин, Тантэ со старой Мэй и даже Веледа. Удивительно было видеть её там. Но их всё равно было вдвое меньше по численности, чем охотников.

Все сразу заметили меч в моих руках. Изумление отразилось на их лицах. Пвил и Абердин обменялись непонятными взглядами; первый взял за руку своего партнёра, словно нуждался в поддержке. Гвен стояла ошеломлённая и смотрела на меня так, как я и боялась: словно не знала меня. Её можно понять.

Прежде чем кто-то успел что-то сказать, голос раздался по всей долине, привлекая всеобщее внимание:

— Не желают ли королевские псы выйти поздороваться?

Это был Оберон. Он стоял между сидхами и охотниками. В руке он держал сумку из брезента.

Ряды чёрных доспехов с гематитовыми эмблемами расступились, пропуская короля, восседающего на вороном коне. Его красный плащ свисал на круп животного, а корона блестела даже в столь слабом лунном свете. Мы могли бы выпустить в него стрелы или бросить кинжалы, но ему бы ничего не навредило.

Даже на расстоянии я видела, что с королём что-то не так. Сгорбленность, смятый плащ, даже его волосы и борода — всё было неправильно. Это был не тот преисполненный собственным величием человек с праздника.

— Оберон и Мэдоу исчезли вскоре после прибытия в На-Сиог, — пояснил мне Мэддокс, нахмурившись. — Я думал, что они решили отправиться в Эйре, воспользовавшись отсутствием короля.

Сразу за монархом пешком шёл принц Бран в сопровождении Тёмных Всадников. Не знаю, почему Никто считается всадником, если у него нет лошади. Быть может, у него просто очень странное чувство юмора, и он считает тела, которые занимает, своими ездовыми животными. Я бы не удивилась.