Книга Поцелуй принца, страница 8 – Джулия Лэндон

Себастьян и Леопольд обменялись взглядами. Точнее, это Лео выразительно покосился на Баса, после чего перевел взгляд на часы над его плечом. Ему очень не хотелось выказывать неуважение, но голова у него гудела набатным колоколом, а во рту пересохло. Вот уже вторую неделю церемонии, празднества, официальные приемы и званые ужины сменяли друг друга бесконечной чередой. А ведь он посещал их все, стоически выполняя свои обязанности принца, шафера или кого там еще они желали видеть в его лице, и при этом все время пил, дабы заглушить скуку. И сейчас он злился, желая поскорее покончить со всем этим и вновь встретиться с друзьями.

Лео предпочитал жить вдали от Алусии, в Англии, где у него было множество друзей. Теперешний образ жизни особы королевской крови, при котором он был совершенно бесполезен, выступая в роли реквизита на очередной церемонии, изрядно раздражал его.

– Ваша очередь выступить в роли свидетеля, миссис Ханикатт, – сказал Лео, надеясь ускорить ход вещей, взял золотое перо и протянул его ей на тот случай, если она не поняла, что именно должна засвидетельствовать.

– Да, конечно, – немножко нервно заявила она и разжала объятия, отпуская сестру.

Под кляксой, оставленной Элизой, она быстро и уверенно начертала свое имя.

Следующим расписался Лео – быстро и небрежно, стремясь поскорее разделаться с этой тягомотиной, – после чего отступил в сторону, сложив руки за спиной, пока архиепископ давал новобрачным последнее благословение. Бог ты мой, да сколько же можно благословлять одних и тех же молодоженов?!

Но вот наконец они вышли из собора, и Бас с Элизой сели в открытый экипаж. В такой чудесный солнечный денек дворцовая стража будет сопровождать счастливую пару на всем пути по длинному проспекту до дворца, чтобы дать возможность толпам почитателей, выстроившимся по обеим его сторонам, возможность взглянуть на супругу наследника престола и поприветствовать ее. Едва успев прибыть в Алусию, Элиза стала быстро обретать популярность. Люди видели самих себя в этой обычной девушке, сумевшей очаровать кронпринца, не прилагая к тому каких-то особенных усилий, просто явив ему себя такой, какая она есть. Лео вполне понимал их восторг – это была вечная сказка, в которой воплотились их надежды и мечты. Он понимал, что большинству людей приходится зарабатывать себе на хлеб тяжким трудом, и для них жизнь во дворце представлялась истинным блаженством. Она же стала одной из тех, кто разрушил мощную стену королевской неприступности и привилегий, и они полюбили ее за это.

Впрочем, сам он не видел в этом никакого очарования. Он терпеть не мог золотую клетку, окружавшую его в Хеленамаре. Многие правила, диктовавшие ему, как себя вести, он попросту ненавидел – например, с кем ему разговаривать, где сидеть и так далее. Разумеется, в Англии люди тоже знали, что он принц, но большинство обывателей об этом и не подозревали, более того, никто не требовал от него быть кем-то. И это как нельзя лучше устраивало его, поскольку он не считал себя кем-то особенным. Он был всего лишь человеком с пухлым кошелем и парой охранников, готовых защитить его. В Англии он бывал там, где ему хотелось, охотился, когда у него возникало такое желание, кутил с новыми друзьями, если ему приходила в голову такая блажь, ездил верхом, волочился за женщинами и сидел там, где ему, черт возьми, нравилось. Не оглядываясь на кого бы то ни было.