Книга Истинная за Завесой, страница 86 – Натали Карамель

Дверь кабинета герцога Вейлстоуна была массивной, из темного дерева, инкрустированной бледным металлом, похожим на серебро. Она показалась Кате воротами в логово холодного, расчетливого хищника. Она не постучала. Резко нажала на ручку и вошла.

Герцог сидел за гигантским письменным столом, заваленным бумагами и дорогими безделушками. Свет от высокого окна падал на его строгое, преждевременно состаренное презрением лицо. Он поднял взгляд, и в его глазах – тех же серых, что и у Кати, но лишенных всякого тепла – мгновенно отразилась брезгливость, как при виде чего-то неприятно липкого.

«Катарина». Его голос был ровным, как лезвие гильотины. «Ты нарушаешь мой покой. Говори быстро».

Катя остановилась перед столом, держа спину прямо. Она чувствовала, как котенок внутри напрягся, готовясь к буре.

«Я уезжаю в «Солнечный Шпиль» через два дня», — начала она, стараясь говорить так же спокойно и деловито, как он. «Мне необходимы средства на экипировку. Книги, мантии, учебные материалы. Стандартное содержание для ученицы моего статуса».

Герцог усмехнулся. Сухо, беззвучно.

«Твой «статус»»? — Он откинулся на спинку кресла, сложив пальцы домиком. «Ты забываешь, кто ты есть, дочь. Пустышка. Позор. Твоё место – тихо сидеть в углу и не отсвечивать. Зачем тебе книги? Чтобы украшать полки?» — Он потянулся к небольшой шкатулке на столе, щелкнул замком и достал оттуда… один-единственный золотой. Бросил его с легким звоном на край стола перед Катей. «На булавки. И выметайся. Не отвлекай меня от дел, которые действительно важны для семьи».

Золотой лежал на полированной поверхности, жалкий и оскорбительный. Это был плевок. Окончательное подтверждение её ничтожности в его глазах. Но именно этот плевок стал искрой. Катя почувствовала, как холодная ярость, острее льда, которую она создавала утром, поднялась из глубин. Кулон на шее тревожно нагрелся. Котик внутри зашипел, но не от страха, а от ярости, сливаясь с её эмоцией.

Она не схватила монету. Она медленно подняла на отца взгляд. И в её глазах не было ни страха, ни покорности. Там горел холодный, расчетливый огонь, заставивший герцога на мгновение отвести взгляд.

«Важны для семьи?» — её голос прозвучал тихо, но с такой режущей ясностью, что каждое слово падало, как капля ледяной воды. «Интересно, папа. Как вы думаете, что будет важно для семьи, когда лорд Далин узнает, что его невесту, женщину, связанную с ним клятвой крови, содержат впроголодь? Что ей выдают ЖАЛКИЕ ГРОШИ, в то время как его щедрое содержание оседает в ваших карманах? Вы считаете, он оценит вашу «заботу» о его имуществе?»

Она сделала шаг вперед, опираясь ладонями на край стола. Стол слегка дрогнул, и на его поверхности тонкой паутинкой побежал иней, тут же растаявший от её гнева. Уставившийся на нее отец даже не заметил этого.

«Я – его НЕВЕСТА. ПОКА ЧТО». — Она подчеркнула эти слова. «И пока это «пока что» длится, я требую того, что мне причитается по праву и по договору. ВСЕ! Каждый медяк, который он присылает на МОЁ содержание. На книги. На платья, достойные будущей герцогини. На всё, что нужно ученице магической академии, пусть даже «пустышке». Потому что», — её голос стал шепотом, но от этого только опаснее, — «представьте, как оскорбится лорд Далин, узнав, что его избранница выглядит нищенкой. Как он воспримет то, что его деньги идут не на её нужды, а на…» — её взгляд презрительно скользнул по дорогим безделушкам на столе, — «на безделушки и прихоти вашего драгоценного наследника. Драконы, папа, очень ревнивы. И к своему имуществу. И к своей чести. И они НЕНАВИДЯТ, когда их обманывают».