Книга Зов призрачных сердец, страница 63 – Татьяна Ма

К разочарованию Рады, в ней говорилось о последнем князе Хворостине, о том самом, что накануне революции возвел пресловутую постройку, в которой они с археологами теперь обитали.

Вздохнув, Рада уже собралась закрыть папку, как, перевернув на последнюю страницу, замерла. К задней крышке был прикреплен пожелтевший от времени конверт.

Рада открыла его и вытащила поблекшую голубую ленту и сложенный вчетверо ветхий лист бумаги.

Мелким неразборчивым почерком, будто наспех, там было написано: «Княжна Елена Павловна Хворостина (1762–1780?). Исчезла в ночь на 14 июня. Тело так и не нашли. По слухам, утонула в Чёрном болоте…»

Чёрное болото.

Рада вздрогнула. Именно туда, если верить рукописи, князь Левон загнал Софью и ее любовника.

Далее, все тем же почерком было написано: «…то, что я увидел, не поддается никакому рациональному объяснению. Если это правда, то страшнее ничего не может быть… Склеп, нужно во что бы то ни стало попасть в склеп и убедиться…»

На этом лихорадочная запись обрывалась. Кто ее сделал? О чем он говорил и что имел в виду под словами «ничего страшнее не может быть»?

Рада повертела в руках ленту, а потом засунула ее обратно в конверт. Она осмотрелась по сторонам, убедилась, что камер в архиве не было, и сделала то, что никогда бы не сделала прежде – спрятала конверт в свою сумку и снова опасливо оглянулась. Ее «воровство» осталось незамеченным.

Глава 36

Рада покинула Глуховец, когда смутный свет заката только начал тонуть в темных тучах, которые заполонили небо. Вскоре она проехала контрольно-пропускной пункт на границе и, свернув на нужную ей дорогу, устремилась в обратный путь, в Хворостино. В сумке на пассажирском сидении лежал тот самый конверт, который она так удачно умыкнула из архивной папки.

К тому моменту, как Рада оказалась на проселочной дороге, что виляла меж бесконечных болот, уже почти совсем стемнело. Машины, которые скопились на пересечении границы, теперь исчезли, свернув на федеральные трассы, ведущие в города. Сюда же, в эту забытую богом глушь, ехала одна лишь Рада да еще пара колымаг, которые, впрочем, исчезли на ближайшем повороте в один из поселков.

Впереди девушку ждало почти сто километров до Хворостино, и на пути этом не будет ни деревень, ни даже автостанций.

Когда днем Рада ехала в сторону границы, то как-то не заметила такого полного безлюдья. Может, оттого что сначала она заезжала в Зубаревск, а уж оттуда направилась в Глуховец, дорога ей показалась короче и оживленнее.

Теперь же с каждой минутой вокруг становилась всё глуше и тише – только редкие придорожные кусты, еще не опушившиеся весенними листочками, да кроны седых сосен колыхались под порывами ветра.

За окном автомобиля начал накрапывать дождь, а последние лучи тусклого солнце скрылись за тучами, погрузив окружающую природу во мрак.

Рада поймала себя на мысли, что мечтает как можно скорее оказаться в пристройке. Сейчас она казалась ей такой родной и даже уютной. Данила наверняка снова затопил камин, а Алексей возится на кухни. Как бы не хотелось этого признавать, а Рада была счастлива, что в Хворостино у нее были соседи. Без них было бы совсем страшно и тоскливо.

Она мельком взглянула на вынырнувший по краям дороги лес. Раз началась лесополоса, то до усадьбы осталось совсем чуть-чуть. Рада хотела было свериться с навигатором, но заметила, что тот замер на отметке, которую она проехала больше двадцати минут назад. Она чуть сбавила скорость, пощелкала экран мобильника и вздохнула – так и есть – связь пропала. Несколько дней назад с ней ведь уже случалось такое, когда она впервые ехала сюда и искала деревню Чёрное. Тогда ей помогла встреченная по пути Даша. А теперь. Что ж, теперь Рада и сама справится. Она прекрасно помнила дорогу: когда начиналась сплошная цепь болот, кроме как вот этой одноколейной трассы, которую и трассой-то было нельзя назвать, других дорог здесь не было. Лишь потом, за лесом, нужно будет не пропустить поворот на усадьбу. Но даже если она его не увидит в такой темноте, то все равно упрется в Чёрное. Здесь негде было заблудиться.