Книга Вой лишенного, или Разорвать кольцо судьбы, страница 17 – Мария Захарова

— Говорил же тебе, уходить надо, — уже шепотом посетовал Сарин.

— Где мы? — спросил Лутарг, втягивая сырой и затхлый воздух. — Подземелье?

— Нет, стенная клеть для орудий, — развеял его опасения старик. — До утра посадили.

— Давно мы здесь?

— Не очень. Полночь еще не кричали.

— Что случилось?

Не ощущая на лице повязки, Лутарг заставил себя открыть глаза и оглядеться. Здесь было темно и тихо, почти как глубоко под землей, только воняло помоями, а не оседающей каменной пылью.

— А ты не помнишь?

— Мутно все, — отозвался мужчина, стараясь сложить всплывающие отрывки воедино. — Как кричали, помню, — после паузы добавил он.

— Нала, кричала, — вздохнув, уточнил Сарин. — Из-за карателей.

Когда старик упомянул про шисгарцев, для Лутарга все встало на места. Молодой человек вспомнил, как отодвинул девушку к стене и загородил ее собой, очертания фигуры напротив, разглядеть которою полностью ему мешала темная лента на глазах.

— И что потом?

— Потом? — раздраженно бросил старец. — Ты спас девчонку и разоблачил себя.

— Хватит недомолвок, — застонал Лутарг, привалившись к стене.

Голова и тело возмутились из-за передвижения — в боку кольнуло, а звон в ушах усилился.

— Какие уж тут недомолвки. Мужики в харчевне как увидели, что каратель перед тобой склонился, посчитали за лучшее сюда засадить, вдруг чужаком окажешься. Сами разбираться не стали, только отключили исподтишка, а назавтра коменданту сдать собираются, чтобы он сам соображал нашего ты роду или шисгарского.

— Да, и какого же я рода, Сарин?

В ожидании ответа, цепкий взгляд Лутарга остановился на маленькой дверце, ведущей в темницу. Чтобы пройти сквозь нее такому мужчине, как Тарген нужно было согнуться в три погибели.

Со своего места преграда показалась заключенному хлипкой и ненадежной.

"Посижу и попробую сломать, если засова нет", — подумал он, возвращаясь мыслями к старику и его тайнам.

— Что ты помнишь о своем детстве, Тарген? — сорвался неожиданный для мужчины вопрос с губ старика.

— Это не то, о чем я хочу вспоминать, — нахмурился Лутарг, отгоняя прочь непрошеные образы, вырвавшиеся из задворок памяти.

— Того, что было до Эргастении? — уточнил Сарин.

— Ничего, — просипел мужчина, мысленно возвращаясь в свой самый страшный кошмар.

В том сне были теплые и мягкие руки, которые обнимали его и гладили по голове. Были слова, произносимые ласковым голосов — "вырастешь и станешь похожим на отца". А потом все исчезало, и он бежал. Бежал, что было сил, стремясь найти и догнать, вот только не находил никогда.

— У меня не было детства, — для чего-то добавил Лутарг, стравившись с душевной болью.

Только это много раз пережитое во снах полувоспоминание могло расстроить мужчину настолько сильно, чтобы в груди что-то сжалось. Все остальное он давно перешагнул.

— Было, Тарген. Было, — ответил ему старик.

Если бы не тихий скрежет за дверью, Лутарг вероятно взорвался бы, но шум мгновенно вернул ему утраченное было хладнокровие. Мужчина подобрался, мышцы напряглись, готовясь к броску. Рядом затаил дыхание Сарин.

— Эй, вы! — донесся до пленников приглушенный женский голос. — Я сейчас вас выпущу.

— Хозяйка, — с облегчением выдохнул старец, пододвигаясь к двери.

Снаружи доносилось какое-то копошение и переговоры, но говорили слишком тихо, чтобы Сарин мог разобрать.