Книга Русалки Обводного канала, страница 14 – Виктория Лисовская

– Семен Гаврилович, я много видел убийц на своем веку, в том числе и женского полу. Преступление всегда оставляет отпечаток на челе, а Анфиса эта на светлого ангела похожа, а не на душегубку, – покачал головой ротмистр.

– И ангелы убивают, если им крылышки подрежут, – заявил Железнов. – Про юбку-то она нам соврала, мычит, что никогда ее в глаза не видела, а рядом доча ее ходит пятилетняя – в платьице, сделанном из точно такого же материала. Видать, когда юбку себе шила, и девочке платье сварганила, а тут бледная, вся трясется, но будто ничего не знает. Врет в глаза нам!

– Да, юбку эту на ней соседи видели, я читал твой рапорт. А топор где? Нашли орудие преступления?

– Да как найдешь-то? Он тоже, скорее всего, на дне Канавы покоится и не всплывет никогда. Концы в воду, как говорится, – почесал заросший щетиной подбородок Железнов. – Даже если докажем, что это она топор покупала, это ни о чем не говорит. Мало ли для какой цели бабе топор нужен – дрова рубить, октябрь на дворе же, – зябко поежился капитан. – Только и тут она отнекивается, не покупала, не была, не знаю, топора у нас дома нет. Только, кажись, опять Савицкая нам врет.

– А продавец скобяной лавки опознать Савицкую может? Как там его?

– Боголюбов Иван Иванович, – заглянул в свои документы Семен Гаврилович. – Ничего он не может, покупательница была в темном платке, заходила вечером, керосиновая лампа горела тускло. Лица дамы он не разглядел, но платок и тулупчик, по описаниям, на Савицкой вещи похожи.

– Негусто, с этим в суд не пойдешь, – забарабанил пальцами по столу ротмистр. – С Савицкой глаз не спускать, может уехать далеко, потом не достанем. А найди ты мне мясников с рынка, пусть посмотрят на останки Остапа, может, мясник орудовал, и спроси у них – такие удары могла хрупкая девушка учинить? У Анфисы Савицкой сколько живого веса? Она и курицу не прирежет! А тут мужик здоровый!

Семен Гаврилович важно кивнул.

– Все, идите работайте. Обо всех подробностях дела докладывать лично мне!

Капитан встал со стула.

– И еще постоянно проверяйте Обводный канал, чтобы там еще, не дай бог, никакой новый «чурбанчик» не всплыл.

Петроград. Октябрь 1923 г. Городская Барачная больница

Через полчаса из кабинета Ефимова вышли бледный и шатающийся Игнатий Семибогатов и довольно улыбающийся доктор Иван Данилович.

– Любочка, поставь, пожалуйста, печать на этом рецепте, – обратился психиатр к медсестре, мило беседующей с симпатичным милиционером, до сих пор не покинувшим стены негостеприимной больницы.

Любочка с улыбкой кивнула, передала бумаги пациенту.

– Игнатий Степанович, а мы с вами договорились? Я буду ждать вас в понедельник. Если будут какие-то боли, шумы в голове, странные сны или еще что подобное, сразу же звоните мне в любое время дня и ночи, – обратился Ефимов к пациенту.

Тот вымученно вздохнул, накинул плащ и наконец-то покинул больницу.

– Вы отпустили его, Иван Данилович? – тихонько поинтересовалась Люба.

– Конечно, отпустил. В психологическом плане Семибогатов здоров, ну, практически, конечно, здоров, нервы у него расшатаны. Но при сегодняшних обстоятельствах это неудивительно. Я провел все необходимые тесты, он не опасен для общества. Еще недельку за ним понаблюдаю, но делать ему в нашем отделении точно нечего, – ответил доктор.