Книга Топить в вине бушующее пламя печали, страница 163 – Priest P大 (Прист)

Угрозами и посулами нельзя было ничего добиться, поэтому Дань Ли придумал третий путь. План «страдание плоти»7. Маленькому принцу было всего десять лет, он был лишь слабым ребенком, в отчаянии обратившимся за помощью к клану шаманов. Как он мог бросить этих безвинных юнцов на произвол судьбы.

7 苦肉计 (kǔròujì) — план «страдание плоти» обр. в знач.: наносить себе увечья или прикидываться страдающим, чтобы вызвать к себе доверие или сострадание. Хитрость, когда увечат себя с целью обмануть противника и втереться к нему в доверие.

И только человеческое дитя ступило на земли шаманов, как шаманы тотчас оказались втянуты в дела людей.

Глаза великих видят только выгоду, но в сердце юноши все еще есть место для истины.

И эта истина в смутные времена превращается в редкий клинок.

История записана на тысячах страниц и все они полны коварства.

В «обратном течении» мелькали бесчисленные картины прошлого. Юный Алоцзинь выбрал того, за кем хотел следовать, и с тех пор стал совершенно другим человеком. Он был ядром молодого поколения клана шаманов, они больше не желали оставаться такими же безучастными, как их предки. Они были сильны и стремились оставить свои имена в истории.

Шесть лет спустя, после долгих ожесточенных боев, люди, наконец, прорвались через окружение демонов в Дунчуань. Они пришли, чтобы приветствовать своего потерянного принца и вернуть его обратно. Тогда Алоцзинь сильно поссорился с главой клана, своим отцом. Долг обязывал его идти до конца, несмотря на опасность. Следуя за мечтой о мире в великой стране четырех морей8, он ушел и увел за собой мятежную молодежь.

8 四海 (sìhǎi) — страна четырёх морей (обр. о Китае).

Перед глазами Сюань Цзи промелькнуло немало беспорядочных фрагментов. Они были не такими красивыми и яркими, как в начале, некоторые из них почти невозможно было рассмотреть.

Когда Шэн Линъюань покинул Дунчуань, ему было шестнадцать или семнадцать лет, формально он стал официальным наследником престола. За это время он уже вырос во взрослого человека. Кроме того, ранние годы его жизни выдались очень тяжелыми. Чертами лица и ростом он не отличался от людей вокруг, но, тем не менее, казался совсем другим.

Молодой император всегда выглядел уставшим. За исключением встреч с людьми, когда его лицо сияло чистотой. Он всегда опирался на меч и засыпал в любое время и в любом месте. Над его верхней губой появился первый пушок. Когда он вспоминал об этом, то просто соскребал его ножом. Если он этого не делал, то выглядел неряшливо. Неудивительно, что он оставил после себя изображение кровожадного чудовища.

Но когда он открывал глаза, в них был свет. Его взгляд был тверд, как скала, долгие годы противостоявшая дождю и ветру. Они были такими яркими, что захватывало дух.

Эти глаза должны был привлекать людей, заставлять их следовать за их владельцем.

Взгляд и сердце Сюань Цзи внезапно обратились к юноше. Молодой император торопливо прошел мимо него, и Сюань Цзи подсознательно протянул руку, чтобы остановить его. Два человека, разделенные пространством и временем, пересеклись друг с другом.

«Что я делаю?» — Сюань Цзи сжал пальцы и в этот момент они оба рухнули на землю.

Сюань Цзи пришел в себя и увидел Алоцзиня, с маленькими косичками на голове. Мальчик бежал за Шэн Линъюанем. Юному шаману было всего четырнадцать или пятнадцать лет. По сравнению со своими сверстниками он показался юноше умственно отсталым и слишком низким. Он не доставал Сюань Цзи даже до плеча. Алоцзинь был больше похож на младшеклассника, сбежавшего с урока физкультуры. Сюань Цзи почувствовал, что для его косичек требуется отдельная статья в законе «О защите несовершеннолетних».