Книга Топить в вине бушующее пламя печали, страница 399 – Priest P大 (Прист)

Его грезы были заполнены скучной поэзией. Даже если это никак не трогало невежественного духа меча, этого, по крайней мере, было достаточно, чтобы тот успокоился и заснул. Линъюань не хотел его пугать.

Дух меча лежал в море знаний и смотрел на шаманскую письменность. Перед ним мелькали страница за страницей. Как и ожидалось, через некоторое время его вновь потянуло в сон, и он пробормотал: «Ты так и не сказал мне, хорошими или плохими были те ребята, которых мы встретили днем».

Шэн Линъюань не проснулся, но море знаний среагировало на эти слова. Образы шаманских книг рассеялись, и сон переменился. Теперь перед глазами духа стояла картина, открывшаяся им днем у холодного источника.

«Да, это они!» — произнес дух меча.

Невесомый туман, поднимавшийся над водой, постепенно рассеялся.

Дух меча прошел сквозь полупрозрачную завесу, желая подойти поближе и как следует все рассмотреть, но образы во сне Линъюаня были крайне расплывчатыми.

Дух меча спросил: «Может ли мужчина жениться на мужчине? Это у всех людей так, или это обычаи клана шаманов?»

Но Шэн Линъюань спал, и некому было ему ответить. Вдруг, неясное видение снова изменилось, оставляя невесомое ощущение иллюзорности происходящего.

Дух меча и не ждал, что ему ответят. Он тщательно смаковал это слово, «жениться», так, будто говорил о «мире» и о «Паньгу» из древних легенд​​​​​​​4. Но если те слова были ему понятны, то это новое казалось каким-то неправильным. Неправильным, потому что оно не имело к нему никакого отношения.

​​​​​​​4 盘古 (pángǔ) — миф. Паньгу (согласно китайской мифологии — первый человек на земле).

Но оно имело какое-то отношение к Линъюань. Стоило только духу меча подумать об этом, как он неожиданно смутился.

Линъюань хотел жениться. Великий мудрец клана шаманов постоянно шутил об этом, говоря, что, когда Его Высочество унаследует трон, он непременно женится и… произведет на свет наследника.

«Произвести на свет наследника» означало, что он должен был взять в жены незнакомую женщину. Тогда они стали бы одной семьей. Через чувства Шэн Линъюаня маленький дух меча только и мог, что смотреть на всех этих женщин и слушать, как они разговаривают с Его Высочеством. Ему здесь попросту не было места…

Он лишь ненужная вещь…

Дух меча вздрогнул. Его «мир» собирался отвернуться от него, оставив его в этом холодном темном месте.

Эта мысль тут же превратилась в неугасаемый пожар. Невежественный дух меча страдал от нестерпимого желания присвоить этого человека себе.

«Если люди могут делать то же самое, может, тебе вовсе не обязательно жениться на женщине? — невольно выпалил дух меча. — Ты бы… может, тогда тебе бы не пришлось никого искать? Давай, я всегда буду единственным?»

После его слов сон Шэн Линъюаня стал еще туманнее. Холодный источник превратился в, окутанный паром, горячий водоем. Перед глазами духа меча стояла бескрайняя белизна. Даже когда Шэн Линъюань спал, он подсознательно не желал ему ничего показывать.

Воздух вокруг был невероятно сырым, странное, неуловимое ощущение прошло по телу юного духа. Оно онемело и зудело. Духу меча показалось, что дыхание Шэн Линъюаня сделалось слабым и учащенным. Юноша, похоже, почувствовал себя неуютно и поспешно свернулся калачиком. Маленький дух пришел в себя и растерянно спросил: «Линъюань, что с тобой?»