Книга Топить в вине бушующее пламя печали, страница 447 – Priest P大 (Прист)

Шэн Линъюань улыбнулся.

— «Тело божества» всего лишь сказка, а вот «призрачная пилюля», вероятно, могла бы существовать. Однако последний из инструментов, «сосуд мира», мы видели собственными глазами. Это святыня императорской семьи.

Сюань Цзи был ошеломлен, но позже он вспомнил о храме Чжу-Цюэ, о бешеной пляске демонов, о мальчике и птенце, пригвожденных к бронзовому треножнику, и восемьдесят один удар молнии. Но, кроме этого, было еще и воспоминание о духе меча, воспоминание об истерике вдовствующей императрицы и безмолвной тоске, пропитавшей стены дворца Дулин. Картина постепенно начала проясняться, и ответ, похоже, ждал лишь зова, чтобы сойти с полотна​​​​​​​13.

​​​​​​​13 呼之欲出 (hū zhī yù chū) — ждёт лишь зова, чтоб сойти с полотна (обр. в знач.: мысль напрашивается сама собой).

— Это долгая история, моей родной матерью была не императрица Чэнь, а настоящая демоница. Во мне тоже течет кровь Чжу-Цюэ. Она не знала, что была беременна, когда принесла себя в жертву. Это и есть «закон Небесного Дао». Ты ведь понимаешь, что это?

Сюань Цзи имел довольно расплывчатое представление о так называемом «законе Небесного Дао», кроме того, что это был своеобразный свод техник и правил. Заклинания одного и того же уровня могли как сочетаться, так и противостоять друг другу. Например, вода и огонь, земля и дерево. Сильный побеждает слабого. Вода могла погасить огонь, но лесной пожар не потушить из водяного пистолета.

Независимо от того, к какому клану или родословной они принадлежали, они должны были следовать этим правилам. Первый уровень являет собой страдания человеческой жизни: рождение, болезнь, старость и смерть, законы природы и само время.

Второй олицетворяет возможность «разделить судьбу и невзгоды», равноценный обмен. Далее идет учение о взаимопорождении и взаимопреодолении пяти элементов, о судьбе родины и прочем.

Такие вещи как очищение инструментальных духов и темное жертвоприношение относятся к возможности «разделить судьбу и невзгоды» и относятся ко второму уровню. Но если правила противоречат друг другу, они должны подчиняться первому уровню.

То есть мать Шэн Линъюаня хотела принести себя в жертву, но внезапно оказалась беременной. И, так как она не смогла убить ребенка заранее, «жертвоприношение» и «рождение» вступили в конфликт друг с другом. И возможность «разделить судьбу и невзгоды» уступила настоящим рождению и смерти. Из-за этого ее план провалился.

— Из-за беременности она не смогла завершить жертвоприношение и превратилась в живого мертвеца. Так совпало, что именно я стал тем самым темным отродьем, мертворожденным. В ее жилах текла кровь клана Чжу-Цюэ. Превосходный материал для отпугивания демонов. Восемьдесят один человеческий монах принес себя в жертву во благо всего народа. Они поместили меня в сосуд мира, умертвили мою плоть и влили в меня пламя Чиюань. Демон небес, наконец, обрел тело, — беззаботно произнес Шэн Линъюань. — Пусть я и выгляжу как человек, но я не человек. Я часть Чиюань. Цзю Сюнь никогда бы не смог захватить власть. Я был секретом человеческой расы, годами влачившей жалкое существование. Иначе почему ты думаешь, люди принимали меня за знамя? С такими способностями, как у Дань Ли, даже собака смогла бы покорить толпу. Так чего же они хотели от меня?