Книга Топить в вине бушующее пламя печали, страница 500 – Priest P大 (Прист)

Родители Чжан Чжао тоже были оперативниками «Фэншэнь», они погибли при исполнении, и мальчик с малых лет рос вместе с командой. Когда ему исполнилось одиннадцать лет, он смог поступить в Центр подготовки молодежи. Однако к тому моменту он еще не закончил обучение в обычной школе. С одной стороны, он должен был тренироваться в Центре, а с другой, обязан был таскать за собой рюкзак, чтобы завершить обязательное девятилетнее обучение. В те годы Янь Цюшань и Чжичунь по очереди ходили на родительские собрания. У них было четкое разделение обязанностей. Когда Чжан Чжао получал хорошие отметки, приходил Чжичунь. Ведь тогда прогрессивные родители его одноклассников подходили к ним, чтобы сказать несколько слов, и это было тем, чего Янь Цюшань боялся больше всего. Если Чжан Чжао проваливал экзамен, он неизменно получал нагоняй. Командир Янь лично приходил в школу, однако глядя на его суровое лицо, учителя опасались отчитывать Чжан Чжао и мальчика сразу же отпускали домой.

— Ты вырос, — Янь Цюшань с трудом дышал, отчего его голос звучал отрывисто. — С тех пор, как ты вошел в ряды «Фэншэнь», мне так и не предоставился случай взять тебя с собой.

У Чжан Чжао покраснели глаза. Юноша опустил голову, с трудом сдерживая слезы, и выдавил из себя беспечную улыбку.

— Теперь, когда вы вернулись, вы все еще можете взять меня с собой. Может, меня еще можно бросить в печь для переплавки. Верно, сестрица?

Но Гу Юэси была не так красноречива, как Чжан Чжао. Она больше напоминала немую пузатую тыкву. Чем больше в ее голове крутилось воспоминаний, тем больше она теряла дар речи. Девушка сидела в стороне с выражением глубокой обиды на непроницаемом лице, словно тюремный надзиратель, сопровождавший заключенного.

Янь Цюшань с трудом приподнял уголки рта, и его взгляд скользнул по знакомым лицам вокруг него. Он отчетливо чувствовал, насколько сильно все они изменились.

Дети выросли, и на их лицах проступили следы ветра и инея1. Управление по контролю за аномалиями пережило сильную встряску, и пусть обстановка осталось прежней, но люди — нет.

1 风霜 (fēngshuāng) — ветер и иней (обр. в знач.: трудности, горести жизни).

Даже он сам сильно изменился.

В прошлом Чжичунь всегда говорил ему, что в его квартире слишком тихо, но, на самом деле, это был заброшенный дом. Все попытки Янь Цюшаня вести активную социальную жизнь утонули в бесконечных командировках и большом количестве работы. Путешествия были для него пыткой, и он бы с удовольствием доплатил кому-нибудь, чтобы больше никуда не ездить.

Янь Цюшань мечтал все свое свободное время проводить дома. Его увлечениями были покупка еды и готовка, любимым «спортом» — генеральная уборка в кругу семьи, и он мог помногу раз пересматривать один из своих любимых старых фильмов. Когда Янь Цюшань, выходя на работу, вдруг сталкивался в лифте с незнакомыми людьми, он «внезапно вспоминал, что что-то забыл» и попросту пропускал их. Даже когда курьер доставлял ему посылку, Янь Цюшаня словно приковывало к дивану. Все, что он мог сделать, это написать сидевшему в кабинете Чжичуню сообщение, прося того открыть дверь.

Однако после трех лет подпольной борьбы он научился быть более изворотливым, научился проницательности, научился за улыбкой прятать нож2 и тому, что называлось «говорить с человеком по-человечьи, а с демоном — на его языке»3. Можно сказать, что пусть его навыки и оставляли желать лучшего, но он, хотя бы, больше не «цепенел».