Книга Топить в вине бушующее пламя печали, страница 582 – Priest P大 (Прист)

Людей охватила паника, и все разговоры о храмах быстро прекратились.

Это предписание действовало в стране больше года. В конце пятого года Цичжэн был сожжен последний из храмов Чжу-Цюэ. С тех пор, даже если кто-то и промышлял созданием подобных статуй, в попытке обожествить чей-то образ, то все это основывалось лишь на домыслах и догадках более поздних поколений. Настоящих статуй больше не существовало.

Шэн Линъюань бросил на наставника короткий взгляд, решив, что масло скоро закончится и огонь погаснет6, а затем неторопливо сказал:

6 油尽灯枯 (yóu jìn dēng kū) — масло заканчивается и огонь гаснет (обр. жизнь подходит к концу).

— Мы уже закончили с созданием великого массива Чиюань и возведением алтаря. В первый месяц лунного календаря мы сможем полностью запечатать Большой каньон. С этого момента учитель может покоиться с миром. Вам больше не придется беспокоиться о нас, о том, что наши подчиненные из подразделения Цинпин окажутся предателями, о том, что в Поднебесной все еще неспокойно.

Дань Ли с трудом открыл глаза, почти превратившиеся в две окровавленные дыры, и посмотрел на Шэн Линъюаня. Одного лишь взгляда хватило, чтобы понять, аура и жизненная сила молодого императора, привыкшего постоянно скрывать свои мысли, исчезли.

Его взгляд стал пустыми и потерянным. Это был взгляд неприкаянной души.

— Ты… Что ты наделал? — лежавший в кровавом пруду Дань Ли осторожно пошевелился. Его сердце охватило нехорошее предчувствие. — Ты… кровь Чжу-Цюэ внутри тебя…

— Мы сбросили кожу, вытянули жилы и избавились от нее вместе со всеми привязанностями, — равнодушно произнес Шэн Линъюань.

И Сюань Цзи и Дань Ли, словно свет и тень, одновременно повернулись к юноше и недоверчиво уставились на него.

— Что?

— Что?!

— Чжу-Цюэ были теми, кто издревле властвовал над Чиюань. Какой нам прок от их наследия? Печать из костей божественной птицы станет завершающим штрихом, не так ли? — все так же равнодушно продолжил Его Величество.

— Ты сошел с ума… Ты обезумел? — слабо воскликнул Дань Ли, с трудом выдавив из горла хрип. — Лишь кровь Чжу-Цюэ может подавить демона небес и позволить тебе жить в этом мире, не нарушая его законов, а ты хочешь отсечь… — начал было Дань Ли.

— Отсечь что? — император улыбнулся ему спокойной и странной улыбкой. — Эмоции, прикосновения, вкус… Семь чувств и шесть желаний… Радости и печали? Учитель, для чего нам все это?

Дыхание Дань Ли превратилось в тонкую паутинку. Мужчина лишился дара речи.

— В нас больше ничего не осталось. Учитель, глядя на вас, мы видим пять признаков скорой кончины. Выполняя сыновний долг, ваш ученик лично пришел сюда, чтобы проводить вас в последний путь. Но вы так взволнованы, ваше сердце неспокойно, поэтому мы хотели сообщить вам несколько хороших новостей, — с этими словами Шэн Линъюань укрепил печать за пределами кровавого пруда, а после развернулся и зашагал прочь. Дойдя до ворот небесной темницы, он остановился, словно вспомнив о чем-то и, оглянувшись, произнес, — ах, да, учитель, когда-то вы сказали нам, что даже тень может стать Бедствием. Это было поистине мудрое предостережение. Мы выяснили, где находится тетушка Мэн Ся, и вскоре она прибудет сюда, чтобы составить вам компанию. Что ж, в преддверии Нового года у нас слишком много дел, впредь мы не станем нарушать покой учителя.