Книга Топить в вине бушующее пламя печали, страница 689 – Priest P大 (Прист)

Шэн Линъюань не любил блюда с ярко выраженными вкусами. Он ненавидел сладости и избегал острой пищи. Но больше всего он боялся горького, и ужасно смущался этого. Лишь Сюань Цзи знал, что, почувствовав хоть толику горечи, Шэн Линъюань поджимал язык, а после медленно глотал. И теперь Сюань Цзи принес ему этот кофе. Он хотел добавить туда сахар, и даже взял со столика небольшие кухонные щипцы, но, подняв глаза, заметил что тот, кто все это время прикидывался духом меча, смотрел на него как волк с огромным хвостом7… Видя это, Сюань Цзи решил продемонстрировать Его Величеству всю оригинальность своей заботы.

7 大尾巴狼 (dà wěiba láng, dà yǐba láng) — букв. волк с большим хвостом; (обр. кто думает о себе невесть что, кто считает себя пупом земли).

Внешне Шэн Линъюань никак не изменился, но, стоило ему вспомнить о стоявшем перед ним напитке, как его ресницы едва заметно дрогнули. Однако, никто из присутствующих этого, похоже, не заметил.

Сюань Цзи склонил голову и с улыбкой потянулся за чашкой.

— Я забыл положить сахар, — лукаво прошептал он.

Поудобнее перехватив щипцы, он положил в чашку Шэн Линъюаня кубик сахара и столовую ложку сгущенного молока, тщательно перемешал черное «лекарство» до появления кофейного оттенка и сделал небольшой глоток. А после «небрежно» вернул чашку туда, откуда ее взял и произнес:

— Теперь не горько.

Шэн Линъюань молчал.

Этот невежественный ублюдок захотел умереть?

В тот момент, как Ван Цзэ переступил порог квартиры, он оказался поражен парной одеждой этих двоих, а потом и слишком близким расстоянием между ними. В конце концов, он был «убит» дважды. Ему хотелось расплакаться. Совсем недавно он заявлял, что готов съесть луну, но на самом деле он бы ее даже не разжевал. По какой-то неведомой причине он чувствовал себя преступником! В присутствии «Шэн Сяо», этого таинственного и великого человека, восставшего из мертвых императора У, он не смел ошибаться. Поэтому он понуро сидел на диване, скрестив ноги, и отчаянно излучал волны негодования. Всем своим видом он напоминал одинокую старую собаку, совсем недавно пережившую процедуру стерилизации.

Но Шань Линь не обращала на печали Ван Цзэ никакого внимания. Она жадно вникала в суть разговора.

— Старший, позвольте узнать, каким был ваш план по сохранению «кровеносной системы земли»?

С трудом вытерпев вязкую горечь во рту, Шэн Линъюань больше не притрагивался к кофе. Положив ладонь на деревянный стол, он тут же покрыл его черным туманом, бегло набросав на столешнице древнюю карту. На карте отчетливо виднелись тридцать шесть небольших воронок, представлявших собой тридцать шесть сторожевых застав. В глазах Шань Линь вспыхнули искры. Женщина достала телефон и сделала несколько снимков.

— В те времена карты не были так точны, как сейчас. Кроме того, за прошедшие годы рельеф местности сильно изменился, все эти данные теперь условны и могут быть использованы только как вспомогательный материал. Их нужно пересмотреть.

С этими словами Шэн Линъюань неслышно вздохнул. Кто бы мог подумать, что с делом, с которым не смог справиться Дань Ли, три тысячи лет спустя смогут совладать обычные смертные?

Все верно… на смену старому поколению всегда приходит новое. Древние боги и мудрецы, где они теперь?

Выбросив из головы всю эту ерунду, Шэн Линъюань протянул руку, и висевшая в воздухе русалочья чешуйка упала ему на ладонь.